И здесь я не выдерживаю:

— Моя сестра, — подаю свой голос.

— Что сестра? — уточняет Мулла.

— Она жена Тамира. Является ли этот факт препятствием для никаха? – спрашиваю и затаиваю дыхание. Сердце грохочет, ожидая ответа Имама, надеясь, что сейчас он прекратит это непотребство.

Мулла ухмыляется над моим вопросом и отвечает:

— Так, сестра же не приходится для вас кровной. Об этом сообщил мне ваш отец. Так что, нет, не является препятствием.

— Ч-что?! — заикаюсь от полученного ответа. Начинаю часто моргать, не поверив ни одному слову Муллы. Театр абсурда переходит все рамки.

Резко поворачиваю голову к отцу, который сидит хмурый и с силой сжимает челюсти. Он молчит и не опровергает слова священнослужителя. Неужели отец докатился до такого, обманув Имама, лишь бы выдать меня замуж?

___________

* — (еще в Средних веках у татар обращались к человеку по личному имени отца. В женском и мужском роде после личного имени использовались формы арабских слов «бинте», «ибне» и татарские — «кызы» - дочь, «улы» - сын. Дословный перевод — Алсу дочь Гаяза, Тамир сын Темирхана. С конца 19 века под влиянием русской антропонимики в обиход татарских наименований стали входить фамилии, а отчества стали обозначаться при помощи аффиксов «-ович/-евич», «-овна -евна», например: Шарипов Тамир Темирханович, Давлетшина Алсу Гаязовна).

Визуализация Алсу в образе невесты

10. Глава 10

Алсу

В ушах шумит и заложенность. Невидящим взором смотрю перед собой. Улыбающиеся лица мелькают и сливаются в одну картинку. Они что-то говорят, но их не слышу. Только прослеживаю за шевелением губ, не разбирая их слов.

Оглушённая событиями, послушно иду на выход из здания. Что-то или кто-то неимоверно жжёт мою ладонь и не сразу замечаю – это рука новоиспечённого мужа. Тамир держит меня за руку и выводит из отчего дома. На губах ощущаю влагу и не сразу понимаю — это слезы.

Прихожу в себя, когда звучит хлопо́к, от которого вздрагиваю. Это закрыли за мной заднюю пассажирскую дверь автомобиля. А кажется, с грохотом захлопнули крышку гроба, где умерли мои мечты о счастливой и прекрасной жизни.

Сознание постепенно выплывает из вакуума и приобретает ясность. Автомобиль, в котором я еду, мчится по городской магистрали. Поворачиваю голову влево и натыкаюсь на профиль Тамира. Мы оба сидим на задних пассажирских местах, а за рулем человек из охраны.

Рассматриваю рядом сидящего мужчину. Он задумчив и сосредоточен. Похоже, почувствовав на себе внимание, переводит взгляд в мою сторону. Наши глаза встречаются. Темный взор Тамира вызывает тахикардию, становится тяжело дышать. Смотрит так, будто вгрызается в мое сознание и хочет им завладеть. Быстро отворачиваюсь, не выдерживая эту пытку.

— Успокоилась? — низкий голос Тамира разрезает тишину салона.

Скашиваю глаза в его сторону, так и ничего не ответив. Стараюсь смотреть ему в область шеи, чтобы не испытывать в очередной раз пронзающий взгляд мужчины.

— Ты не можешь говорить? — вроде произносит спокойно, но эти властные нотки портят представление о человеке.

— Могу. Но зачем говорить, если и так видно? — бубню себе под нос и отворачиваюсь к окну, показывая нежелание продолжать беседу.

— Если хочешь показать свое неуважение или превосходство над оппонентом, всегда смотри в глаза.

Слова Тамира задевают за живое, вызвав негодование. Не выдерживаю и надменно спрашиваю навязанного мужа:

— Это совет или приказ?

Тамир задумчиво всматривается, сканируя каждый сантиметр моего лица, особенно... губы. Они начинают покалывать. Непроизвольно облизываю их, чтобы унять зуд.