– Плату? – растерянно пролепетала я. – К-какую плату?

Предки… неужели папенька и в самом деле отвёл глаза стряпчему? За это же на каторгу ссылают!.. И почему он мне ничего не сказал? Кровь прилила к щекам. Какая же я глупая! Всю семью поставила под удар из-за спеси и гордости! Стыдно – нету сил.

– Я пока не решил. Может, «безупречно» на экзаменах? По-родственному, а? По-семейному, так сказать…

– Ты издеваешься? – возмутилась я.

– Сильно заметно, да?

Дурак. Я без сил рухнула в кресло.

– Папа бы никогда не стал… Императорского стряпчего… Что за чушь!? Как я вообще тебе поверила?

– Конечно, не стал бы… – с лёгкостью согласился Даккей. – По-дурацки пошутил. Извини.

– «Извини» в карман не положишь, – недовольно проворчала я, прижав руку к сердцу. – Я требую компенсации.

– Какой?

– Столик мне на место передвинь. Он страсть до чего тяжёлый...

– Столик? Без проблем, – Даккей улыбнулся, присаживаясь передо мною на корточки. – Только одно уточнение можно? Мы всё-таки на ты?

– Бренди Анна Алларэй не столь щепетильна в этих вопросах, – задрала нос я. – Но вот нурэ Алларэй, если верить слухам, за столь откровенное попрание норм этикета на экзамене с лёгкостью влепит «отвратительно».

– Поняль, – на тонимский манер ответил боевик, будто на плацу, вытянувшись в струну и щёлкнув каблуками. – Таких ошибок вперёд не допуштяйльт.

Дурак. Я чуть не рассмеялась, хотя ситуация к веселью совсем не располагала. Я ведь злюсь же на него за идиотскую шуточку!

– Моя думальт, с нефестой фсё чу-точ-ку простче… – продолжил кривляться женишок.

– Не паясничай. Стол на место подвинешь или болтать будешь?

– Подвину, – легко согласился Даккей. – Показывай куда.

– Да…

Я подняла взгляд и внезапно утонула в смеющейся синеве его глаз. Солнечных и искрящиеся, как воды горного озера.

– ...сюда.

Махнула рукой, поднимаясь на ноги и смущённо отворачиваясь.

Столик, будто сам по себе, плавно взмыл вверх, и опустился между креслами, даже не звякнув чашкой. Я закусила губу от досады, смешанной с лёгкой завистью – мне левитация плохо давалась, а уж о том, сколько сил при этом тратилось и упоминать не буду…

– Спасибо.

– Пожалуйста. Дверь чинить?

С сомнением глянула на боевика. Как подсказывали практика с опытом, ломать у представителей этого магического ремесла получалось лучше, чем строить, но Даккей выглядел уверенно, и я ничего не сказала, с любопытством наблюдая за тем, как он растягивает заклинание Восстановления, потушив Стену огня.

В моей жизни было не так много мужчин, которые что-то делали лучше меня: папенька, Бред, кое-кто из наставников. Теперь вот и Алан Даккей. Прямо кладезь сюрпризов. И левитация, и реконструкция. Если он ещё и язык зверей понимает, то останется только пойти и утопиться.

Дверь встала на место, и боевик, довольно крякнув, объявил:

– Готово!

Я придирчиво осмотрела отремонтированную вещь. Замок на месте, ручка работает даже лучше прежнего.

– Спасибо, – проворчала недовольно. – Хотя всего этого можно было бы избежать, если бы кто-то сначала думал, а потом действовал.

– На Пределе те, кто много думают, погибают первыми, – заметил Даккей и тут же добавил, примирительно улыбаясь:

– Я постараюсь не забывать о том, что мы уже давно не там. Кстати, ты что там делала на шкафу, когда я… кхм… вошёл?

– Уборку, – буркнула я, вспоминая черепки от котелка, которые так и остались в нашкафье. Роглю скажу, чтобы убрал. Пусть отрабатывает сожранные втихаря грибочки. В желудке противно заныло, и я вспомнила, что осталась сегодня без обеда. Может, в город выйти? В «Священном граале» недорогой едальный лист...