– Здравствуйте, – отвечает тихим обреченным голосом, – Мария Александровна?

– Просто Мария, – говорю тут же и краем глаза вижу, как Воронов плотно сжимает губы, чтобы не заржать.

Каждый гребаный раз! Паршивец! От его ужимок я сама начинаю внутренне давиться смехом, весь настрой летит к чертям. А у девушки, между тем, мать мертва, а отец в психушке.

– Юницкая Арина Дмитриевна, – представляется девушка. – Можно просто Арина. А это? – она вопросительно смотрит на Мишу и тот тут же выплывает вперед, затмевая собой меня.

– Воронов Михаил Юрьевич, – протягивает ей руку, а она хмурится, так и не протянув свою в ответ:

– Ясно. Меня предупредили.

– Ясно, – отвечает с язвительным смешком, таким нетипичным при общении с клиентом.

Видать, задела его самолюбие. Какая милая девушка, как она мне нравится!

– В общем, раз уж вы оба тут… – начинает Арина устало и трет лоб. – Мария, простите, понимаю, как это прозвучит, но ситуация… непростая. Скажу, как есть. Тот, кто из вас сможет выбить за это большую сумму, тот и получит свой процент.

– Разумно, – отвечаю без тени сарказма.

А чего кривить душой? Все хотят свою выгодную сделку.

Арина облегченно выдыхает и смотрит с благодарностью.

– Ключей с собой только один комплект, – она протягивает его мне, – Михаил Сергеевич, оставьте свою визитку, договоримся о встрече.

– Я сделаю дубликат с этих, – отвечает обыденно, как будто я уже согласилась тратить на него свое время, – так будет быстрее и удобнее.

«Кому, интересно?!» – вспыхиваю мысленно, но мы оба отлично знаем, что при клиенте я никаких сцен устраивать не буду. На то и расчет.

– Что ж… – она смотрит сквозь меня на забор с таким презрением, будто за ним сосредоточено все зло этого мира. Впрочем, для нее так и есть, надо полагать. – Папка с документами в машине…

– Пойдемте, – говорю с готовностью, отлично понимая ее желание убраться как можно дальше и как можно скорее.

– Мария, еще раз извините… – говорит, передавая мне документы, – Андрею это не понравится, но… нам нужны деньги и как можно скорее. А дух азарта, он, знаете, подстегивает… Так ведь?

– Да, мы то и дело работаем подобным образом, – утешаю ее со слабой улыбкой, без тени смущения говоря абсолютную ложь. – Вы приняли верное решение.

– Спасибо, – повторяет, вновь выдыхая, – спасибо, всего доброго.

– И Вам… – отвечаю, отходя на пару шагов и провожая ее взмахом руки.

– Это будет весьма интересный опыт, – многозначительно говорит Воронов мне на ухо, ненавязчиво притянув к себе за талию, но я даже не реагирую, поглощенная своими мыслями.

Она сказала «нам».

Когда говорила про Андрея, сказала «нам». Его друг, Сергей, сказал, что он уже неделю не спит, хотя обмывали только вчера, а это, как правило, происходит, когда жена еще в роддоме. Но, если ребенок дома уже неделю, а поделился радостной новостью и проставился перед коллегами он только сейчас…

Дрожащими от волнения руками достаю телефон, совершенно не обращая внимая на продолжающего обнимать меня Михаила, набираю Андрея и после ответа выпаливаю:

– Что с ней?

– С кем? – вяло и совершенно неискренне удивляется бывший.

– С Лизой, – повторяю нервно, имея ввиду его жену, – что с ней?

– Арина рассказала? – бурчит недовольно. – Маш, это не твоя забота, это неправильно, мы справимся. Ты и так помогаешь…

– Сколько? – спрашиваю в лоб. – И не делай мне голову.

– Три миллиона если у нас оперировать, пять, по меньшей мере, если в Израиле.

– Почему сразу не позвонил?! – рявкаю так, что Воронов слегка отстраняется.

– Маш, ну в самом деле… – бормочет Андрей.