Шарлотта довольно улыбнулась.

— Вот так бы сразу.

В это время вышедшие с управляющей подростки начали разгружать карету, потащили в приют какие-то матерчатые мешки.

Кейра оставила Шарлотту и подошла к Патриссии и Зее.

— Что там? — спросила негромко, чтобы не привлекать к себе внимание остальных.

Леди Патриссия проследила за ее взглядом на мальчишек с мешками.

— Подарки от королевы.

Кейра приподняла брови.

— Подарки? — Судя по внешнему виду местных сирот, им нужна еда и побольше.

— Ну да, — кивнула леди Патриссия, не почувствовав подвоха в вопросе. — Деревянные лошадки, куколки… Деньги позже передаст Мирта лично в руки управляющей.

Кейра поджала губы.

Что-то подсказывало ей, что деревянных лошадок в приют поставляется больше, чем необходимых для питания средств.

***

В приюте они провели полдня.

Как Кейра поняла, фрейлины должны были пообщаться с детьми от лица королевы. Возможно, девушки поняли это поручение по-своему? Потому что, если ее величество предполагала именно такое «общение» с сиротами, то всем было бы лучше, если бы фрейлины просто отдали подарки и уехали.

Прежде всего воспитанников собрали в большом пахнущем сыростью холле с портретами короля и королевы на стене. Кейра обратила внимание, что ее величество была изображена еще совсем молодой. Ее волосы были значительно темнее и завивались у висков, а в выражении лица и глаз еще не поселилось холодное превосходство над всеми живущими.

Король… Кейре еще не удалось увидеть его лично, но на этом портрете он выглядел точно так же, как и на десятках других, которые ей довелось повидать. Его величество Клемент был старше своей супруги по меньшей мере на двадцать лет, и на данном полотне их разница в возрасте была особенно ощутима — словно отец и дочь.

Кейра подумала, что если бы королева Грация соизволила лично посетить приют, то эти портреты исчезли бы со стены в тот же миг, как только она переступила бы порог. Что касается фрейлин: не похоже, что они вообще обратили на картины внимание.

Воспитанников собралось не меньше пятидесяти человек. Мальчики и девочки, все разного возраста: от пяти до пятнадцати (если Кейра смогла правильно оценить). Дети были одеты в однотонно-серое, как управляющая и подростки, спускающиеся с ней во двор: мальчики — в рубашки и брюки, девочки — в платья. Все мальчики были коротко острижены, некоторые девочки — тоже, лишь у немногих сохранились длинные волосы. На взгляд Кейры, собравшиеся в холле одеждой, прическами и тощими фигурами больше напоминали заключенных, чем воспитанников столичного приюта для сирот.

Мирта произнесла заранее заготовленную речь, причем говорила монотонно и ни к кому толком не обращалась — для нее было важным сказать все слова, а не то, дойдет ли их смысл до аудитории, и как она к ним отнесется. Говорила о щедрости ее величества и о том, как всем присутствующие следует быть ей благодарными и непременно, молясь перед сном, должны просить богов даровать королеве вечную молодость и здоровье.

Кейре показалось, что ей хочется провалиться сквозь землю во время речи Мирты под затравленными взглядами детей, но она ошиблась. Провалиться ей захотелось тогда, когда их провели в гостиную, где был накрыт стол для чаепития.

Обитатели приюта хранили лучшие продукты, чтобы угостить фрейлин во время очередного визита, с ужасом поняла Кейра. В горле встал ком.

— Спасибо, я не голодна, — отказалась она, когда одна из девочек-помощниц разливала чай.

Мирта и Видал отказываться не стали, но к своим чашкам не притронулись, должно быть, побрезговали.