– О колодце?

– Да. Я думаю, именно в Хара-Хото есть ещё один колодец, через который ведёт путь к гробнице полководца.

– Поразительно! – с восхищением воскликнул Оболенцев. – Настоящая сенсация, мой дорогой! И вы с Алексеем планируете туда отправиться?

– Пока не знаю, но, думаю, я поеду один.

– Понятно… понятно. Ну что я могу вам сказать… – Яков Владимирович поправил очки в элегантной металлической оправе, – читал много всего относительно предполагаемого захоронения Чингисхана, но, как вам должно быть известно, местонахождение остаётся большой загадкой. Однозначных версий нет. Но вроде были публикации, что тело полководца спрятано, а всех, знавших тайну захоронения, убили.

– Логично. Тайна должна оставаться тайной.

– Верно. Вы решились на сложный шаг, Филипп. Отправиться на поиски такого «грааля» современной истории – это большая смелость, но в то же время, уж простите меня, безрассудство.

– Почему?

– Вы не первый, кто начнёт искать.

– Я в курсе, но…

– Подождите! Я вас не отговариваю! Наоборот! Просто хочу вас предостеречь от разочарований. Не ожидайте найти захоронения, отнеситесь к вашему предприятию, как к приключению, и не более. Знаете, за свою жизнь я встречал немало людей, сломленных неудачей. Если вы настроитесь на результат, состоящий только из обнаружения могилы Чингисхана, вы будете подавлены, потерпев неудачу. Мой вам совет – ищите, но не зацикливайтесь. Вы умный человек, имейте в виду, что жизнь – это не цель, а процесс. Просто насладитесь поездкой.

Не было и семи утра, когда Саблин зашёл в отделение полиции и, пройдя по пустым ещё коридорам, вошёл в свой кабинет. Он сел за рабочий стол, включил компьютер и зашёл в архивную базу закрытых дел. Найдя материалы по Константину Журавлёву и его жене Софье, родителям Филиппа Смирнова, майор ещё раз внимательно изучил все отчеты. Новых мыслей не появилось. Заглянув в электронную почту, следователь обнаружил документы, присланные коллегами, их майор запросил вчера ближе к вечеру. Это были справки со всей имеющейся в ведомстве информацией о Журавлёвых, Мироне Дуброве и Фатиме Идрисовой. Последними двумя гражданами следователь заинтересовался, так как они знали мать Смирнова. Дубров, краевед из Даурии, где недавно побывали Саблин с Филиппом, гоняясь за Сорокой, являлся тем самым источником, благодаря которому Софья Журавлёва узнала о пребывании монголов на территории Забайкалья и планировала написать статью. Кроме того, как стало известно следователю, у Мирона и Софьи был роман в Даурии десять лет назад. Идрисова же попала на радары полиции случайно. На одном из снимков, показанных Дубровым, оказалась эта женщина, по всей вероятности, тоже знавшая Софью Журавлёву. Настораживал ещё факт того, что с Фатимой Идрисовой Саблин был лично знаком. Год назад, расследуя исчезновение альпинистов в горах Арарат, он и Смирнов общались с ней в Питерском университете, пытаясь получить информацию о Ноевом ковчеге.4

Саблин закурил, открывая первый файл.

Информации о матери писателя нашлось не много: Софья Ивановна Журавлёва (урождённая Смирнова), тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года рождения. Родилась в городе Москве. Окончила филологический факультет Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова. Работала в издательстве «Парус», г. Москва, затем в редакции газеты «Аргументы и факты», г. Москва. Отец – И. И. Смирнов, историк, скончался. Мать – А. Г. Смирнова, домохозяйка, скончалась. Брат – П. И. Смирнов, профессор истории, лингвист, член Академии наук, проживает в городе Москве. Муж – К. В. Журавлёв, программист, скончался. Сын – Ф. К. Смирнов, писатель, проживает в городе Москве. Дата смерти Журавлёвой – две тысячи четырнадцатый год, причина – ДТП.