— Не дружеские это объятия, Коробейников! — поддела я его, саркастично улыбаясь.

Думала, он, как и в прошлые разы, «мгновенно» протрезвеет и позволит уйти. Но в этот раз что-то изменилось… Грудь его бешено вздымалась, глаза искрили безумством… Они осматривали меня жадно и голодно, пока шаловливые пальчики неожиданно сползли вниз… Прямиком к пятой точке!

— Именно, — рыкнул он мне прямо в губы. — Вообще не дружеские.

Вот тут-то настала моя очередь недоумевающе растеряться, покрываясь густым румянцем. Жадно хватая губами кислород, все никак не могла надышаться, хрипя:

— Ты ведь сказал, что я для тебя ребенок!

— Да, — отведя голубые глаза к потолку, он словно задумался и тут же деловито кивнул: — Кажется, я это говорил... Правильно запомнила, умница моя!

И тогда он сделал шаг вперед, буквально вжимая меня в стену позади так плотно, что сложно было понять: где его тело, а где мое. Мы словно стали единым целым, пока руки блондина воодушевлённо массировали мою филейную часть. Платье стягивалось все выше и выше, ком между ног становился все туже.

— Я живой человек, — взмолилась я, не в силах оторвать взгляда от его припухших губ. Таких сладких и манящих… «Нельзя! Нельзя!» — мысленно била себя по рукам я, изнывая от желая.

— Знаю, — кивнул он все так же театрально, — я тоже, не поверишь.

— У меня есть чувства, — сама не веря, что говорю это, вдруг позволила себе на мгновение снять маску той самой веселой и безбашенной Лены, испуганно глядя на такого высокого, мощного и взрослого друга отца. — И ты ранишь их снова и снова.

— И у меня есть чувства, — прошептал он прямо в губы. Кончики наших носов соприкоснулись ровно в тот момент, когда его пальцы легли на складку под ягодицей. Голый участок кожи, не покрытый «защитной» тканью. Это был мой крах, мир поплыл… — И я не хочу, чтобы ты трахалась с дедом Арсеном ради выгоды… Черт тебя дери! Я вообще не хочу, чтобы ты трахалась с кем-либо ради чего-либо!

Каждая клеточка тела моего дрожала, отзывалась на импульсы блондина. От него исходил ток, заряжающий меня возбуждением. Искры вокруг нас могли воспламенить подсобку!

— Дай догадаюсь, — слабо улыбнулась я, находясь так близко от его кожи, преодолевая желание запустить коготки в шевелюру, вдохнуть полной грудью запах его кожи… Если с расстояния он парализовал, то что же будет при эффекте «максимум»?! — Ты хочешь, чтобы я делала это только с тобой?

— Что же это за чудо? До дури смелая Лена боится произнести слово «секс»? Забавно! — поддел меня Коробейников, а я сразу погрустнела. Здесь не было места шуткам, открытое сердце казалось слишком уязвимым и достаточно израненным, чтобы еще блондин плюнул туда и растоптал! Словно уловив изменение в моем настрое, он резко поддел пальцем подбородок, буквально заставляя снова тонуть в бездонном океане его глаз. Бархат его голоса всколыхнул что-то внутри, о существовании чего я и не подозревала. Клянусь, даже натурал бы стал геем от его томного и вибрирующего баса, проникающего змеями под кожу: — Знаю лишь, что хочу тебя так сильно, что ощущаю себя параноиком. В меня словно вселился демон, требующий тебя рядом каждую гребанную секунду!

— Олег, — удивленно прошептала я, сама от себя в шоке, — но ведь нам и правда нельзя. Ты — друг папы. Меня убило, когда он начал трахаться с Алиной… Я до сих пор не могу спать из-за этого спокойно!

Одно дело один секс, о котором никто не узнает. Так сказать, сбить оскомину многих лет напряжения… Но сейчас все зашло слишком далеко. Я чувствовала, что, перешагни мы эту грань, назад пути не будет. Втянем друг друга в неприятности, скандалы и склоки. И если для меня это было нормой, привычной средой существования, то спокойный и размеренный Олег не сможет пережить подобного.