Дверь распахнулась с грохотом. Я не сразу поняла, мол, кто-то пришел, а списала все на землетрясение.

— Я тут ее по всему зданию ищу, а она!.. — пылающий от ярости Олег замер мгновенно, теряя дар речь. На пути к губам была очередная вилочка с маслом. Было явно — съела уже прилично. Невнятно пытаясь сложить звуки в слова, блондин вдруг закашлялся, а я ожила и продолжила поглощать масло. Наконец, он осторожно протянул: — Леночка, а, Леночка… Скажи, что я заснул у туалета и мне это все снится в страшном сне.

— Что я, по-твоему, должна так долго там делать?! — возмутилась раздраженно. — Это вы, мужчины, способны полжизни на толчке провести!

— Тогда… — он махнул рукой на тарелку и поморщился, когда я снова глотнула масло. — Ты беременна?

От внезапной догадки меня прямо передернуло. Со скептицизмом оценив свой плоский живот, покачала головой:

— То есть я еще и толстая? Отлично, спасибо большое на добром слове!

Зарывшись лицом в ладони, Коробейников пытался стереть увиденное из памяти. Не вышло, потому хрипло взмолился:

— Ты мне скажешь, что здесь происходит?!

— Обязательно, но чуть позже, — нагло солгала я, потому как в детали мужчину посвящать не планировала. Пусть лучше знает итог спора, чем процесс! — Ты мне лучше скажи, сколько завод стоит, из-за которого весь сыр-бор?

— Почти миллиард, — так спокойно произнес блондин, словно мы цены на семечки обсуждали. — А что?

Я закашлялась так, что думала, не только маслице обратно полезет, но и все внутренние органы. Олег испуганно принялся хлопать меня по спине, а испуганная и охрипшая я удивилась не на шутку:

— То есть, ты надо мной из-за каких-то трех миллионов издеваешься, а сам миллиардер?!

— Во-первых, я для покупки этого завода весь бизнес продал, кроме бара! — принялся оправдываться тот, помогая мне на ноги встать и отставляя последний кусочек масла в сторону. Да еще и с таким видом, будто он проклят. — А во-вторых, не было бы у меня столько денег, прощай я всяким девицам бабки за красивые глаза и длинные ноги. И вообще, долг — дело чести. Папка не учил?

Вот говорил же Олег внятные и правильные вещи, и все равно на душе стало до невозможности горько и противно! Он буквально подписал меня на соблазнение старика, и ради чего? Денег, которые в масштабах миллиарда особого значения не имели. А значило это лишь одно — я для него совершенно не важна. Даже как дочь лучшего друга!

— Знаешь что, Олеженька, — сцепив зубы, резко съела остатки масла, — я просьбу твою сегодня выполню. Скидку у Арсена уже почти выбила. И не пять миллионов, а... десять. Ясно тебе?

По лицу Олега тень прошла, губы перекосило:

— И каким же образом ты ее «выбивала», позволь уточнить?

— Так вот! — перебила его я, складывая руки на груди. — Забирай деньги и забудь мое имя. И отца забудь. Не нужны ему такие друзья, как ты. Понял меня?

Хмуро разглядывая меня, тот чернел с каждой секунду все сильнее.

— Я понял, — усмехнулся тот гневно и даже насмешливо. — Это все ревность твоя из-за бывшей. Так вот, если тебе легче станет, нас связывает сейчас только…

Что-то внутри меня заставило сжать мужчине губы руками, не желая слышать продолжения. Пора было заканчивать качели в жизни и возвращать все на круги своя!

— Плевать, — грубо выплюнула я ему в лицо, — наша маленькая история закончена. Сейчас я иду к Арсену… Закрепить, так сказать, нашу сделку, и…

— Каким, — рыкнул тот так гневно, что внутри меня все перевернулось, — это образом ты собралась сделку закрепить?!

Клешни Олега не двусмысленно сдавили мою талию, мягко намекая, мол: «Разговор еще не окончен!»