Ужин проходит легко. Мама интересуется тем, что я планирую посмотреть в выходные. И я рассказываю обо всех своих хотелках. Она заливается смехом.

— Давай не всё сразу. — Разливает кипяток, а я опускаю пакетик своего любимого малинового чая в кружку и наблюдаю, как вода становится ярко-алой.

— Окей. — Отпиваю глоток вкуснейшего чая и замечаю, что в моём телефоне, что лежит на столе рядом с вазочкой мёда, высвечивается уведомление о входящем сообщении.

Может, это Алиса или Настя? Но я ошибаюсь в своих предположениях — сообщение от моего Эйнштейна.

“...и всё-таки надеюсь, что вчера у тебя было не свидание...”

— Спасибо, мамуль, за ужин. Я к себе. Посуду оставь, я позже всё помою.

Мама кивает, а я беру кружку и спешу к себе в комнату.

Думаю пару секунд над ответом, а он уже присылает новое.

“Не хочу знать. Решено. Чем занимаешься?”

Какой резкий переход, неожиданно. Поэтому я немного в ступоре.

“Ну же, не молчи, вижу же, что читаешь)))”

Ещё и насмехается.

“Вчера круто провела вечер! Сегодня уже не так весело, уроки.”

“А что так? Не любишь учиться?”

Я люблю учиться, но когда обстановка располагает. А я вот уже три дня словно на пороховой бочке, которая в любой момент может взорваться. Одно моё неверное слово или действие — и бам! Всё время в напряжении. Это утомляет.

“Не в этом дело.”

“Волков боишься?”

“А может, ты и есть тот самый серый волк?..”

Ответа нет ни через минуту, ни через час. Ни спустя ещё пару часов, когда я проверяю сообщения уже перед сном.

13. Глава 12

— Ибрагимова! — слышу свою фамилию не совсем чётко, словно кто-то меня окликнул издалека. — Совесть имей! — звук удара где-то совсем рядом.

Удивлённо распахиваю глаза и поднимаю голову с парты. Я что, уснула?

Боже!

На меня уставился весь класс, включая нашу учительницу биологии Стафееву Стеллу Валерьевну.

— Простите, — произношу хрипло, протираю лицо рукой, смахивая остатки дремоты.

Ну как я умудрилась? Да всё потому, что вчера ко мне пришла бессонница. Я ворочалась почти всю ночь, а когда уснула, тут же прозвенел будильник. Спать хотелось ужасно. Первый урок — геометрию — я ещё стойко отсидела, а вот на биологии мой организм дал сбой.

Учительница прожигает меня свои свирепым взглядом, видимо решая, как со мной поступить: наказать за непочтительное отношение к её предмету или просто сделать замечание.

Волкова хмыкает, Данька еле сдерживает смех, Королёв уткнулся в свой учебник. Настя, сидящая рядом, притихла. Мне кажется, она серьёзно взялась за учёбу, видимо дома у неё был основательный разговор с родителями по поводу её пофигистического отношения к занятиям.

— Если в твоей предыдущей школе спать на уроках было нормой, то у нас такое не пройдёт, — строго произносит Стелла Валерьевна.

— Больше не повторится, — произношу твёрдо, а у самой ладони взмокли, и я незаметно пытаюсь обтереть их под партой о юбку.

В горле ком встаёт, а по позвоночнику бежит холодок. Я же так не хотела снова оказаться в центре внимания.

— Ты уж постарайся, — качает головой учительница, уходя обратно к доске. — Продолжим урок.

Поворачиваюсь к Насте и тихо спрашиваю:

— Почему не разбудила?

— Ты была лицом к окну, я думала, что просто прилегла, — виновато отвечает Крылова.

— Много пропустила? — Заглядываю в тетрадь одноклассницы и вижу там лишь одни мелкие рисунки.

Настя неисправима, у меня это вызывает лишь улыбку, на что девушка пожимает плечами.

Остаток биологии я пытаюсь бодрствовать, но даётся мне это с небывалым трудом.

Следующим уроком у нас физика. Я и забыла, какой эффект вызывает у моих одноклассниц наш учитель — Артемий Александрович.