– Не трогайте её! – Реми, мой верный защитник, попытался отогнать от меня странного дракона.

– И пальцем не коснусь, – прошипел тот, и мир встал на место – от голоса «Мирочки», если он не к «Малышу» обращён, тоже мороз пробирает.

Меня жених Нарники действительно не коснулся, руки его замерли в паре сантиметров от моих ушей, и ко мне потянулись прохладные потоки, вовсе не ледяные, даже приятные. Они завертелись внутри меня – совершенно странное ощущение, словами не передать! – вымывая боль и слабость, наполняя силой и покоем.

Не знала, что драконы могут лечить людей. В лечебницах они, по крайней мере, не работали. Впрочем, глядя, как брезгливо отряхивает ладони «Мирочка», стало ясно, что ко мне он снизошёл исключительно по просьбе «Малыша».

– Кислородное голодание опасно. Дышите, юная ками, дышите, –  сухо заметил он, поднялся и пошёл прочь, не прощаясь и не оглядываясь.

Ага. Разбежалась. Скажите ещё, Корвином.

– Спасибо, – пробормотала я, соблюдая намёк на вежливость, но без особой признательности.

Зато Нарника вслед за Мирочкой не побежала, помогла мне подняться и, подхватив выроненную мной папку с тетрадями, вместе с Реми подвела к стульям у стены. Уселась рядом.

– Мы обязательно должны с тобой встретиться! – шепнула девушка, пока Реми возвращался к месту моего падения (я бы даже сказала, фиаско) за раскатившими в стороны ручками. – Мирри сегодня вечером занят, и у нас будет часок на поболтать. Кафе «Шафран», сразу после пятой пары, – она не приглашала, она ставила в известность. –  Приходи!

А затем, смерив задумчивым взглядом Реми, заглядывающего под стулья на противоположной стороне коридора – очень глубоко закатился карандашик, – добавила:

­– Одна. Хм.

Ух, так и чую какой-то подвох!

Нарника клюнула носиком мою щёку и упорхнула, прежде чем друг вернулся.

– Ты как? – он вгляделся в моё лицо.

– Не знаю, – ответила я честно. С самочувствием-то всё было в порядке, но вот как быть дальше – я совершенно не представляла.

Потому, не глядя на Реми, я поднялась и пошагала в аудиторию для медитации, где как раз открывали дверь. Открывал её высокий, статный драконис. Развелось их тут!

Драконис щеголял чёрным с золотым шитьём фраком, тёмно-серыми узкими брюками и начищенными до зеркального блеска остроносыми ботинками. Светло-сиреневые волосы были заплетены в косу до пояса.

Я не сразу сообразила, что с преподом этим я сегодня уже встречалась. Что неудивительно, на самом-то деле, я ведь его не рассматривала и запомнила только ледяные глаза. И голос в тёплом и ледяном исполнении. По последнему и узнала.

– Проходите, располагайтесь, где удобно, – сквозняком прошелестел он, и я встретилась с сиреневым льдом взгляда.

Итак, медитацию у нас будет вести некий Мирочка. Интересно, кто он Нарнике?

Не сдержав любопытства, я отступила к двери и взглянула на табличку. Очень уж интересно стало, какое именно имя извратил «малыш».

Аррмирр Турмалис. Обычное драконье обилие рычащих.

И – Мирочка! Ыхы-хы-ы!

– Доброе утро, магистр Арр-р-рмирр, – давя смех рычанием, я присела в издевательски лёгком реверансе и ретировалась в самый дальний угол большой аудитории с плотно зашторенными окнами.

Столов и лавок здесь не было, только свёрнутые трубками циновки из бамбука. Стены выкрашены в светлый беж, шторы почти белые без претензий на вычурность. Всё очень минималистично, а покрытие на стене – я потыкала пальцем – упругое. Можно смело биться головой, не повреждая мозг.

Отсутствующий у меня, по мнению мисс Зерби.

Я разложила циновку, свалилась на неё и, скрутившись калачиком, отвернулась к стене, тихо хихикая.