Мой взгляд, словно амортизатор, мягко упал на пол.

– Ты… – начал он одновременно со мной.

– Ты первый! – выпалила я, как на дуэли.

Он усмехнулся, и лифт внезапно дёрнулся, выключив свет.

В темноте его дыхание стало громче.

Ближе.

– Помнишь, как мы… – его голос скользнул по шее.

– Нет. – солгала я слишком быстро.

Помню.

Конечно, я, черт возьми, помню, как мы всё лето проводили вместе. Помню, как я решила залезть на верх дерева, чтобы Леон не подумал, что я боюсь высоты. Как его рука обняла мою, еще тогда пухлую талию, чтобы я не упала. А потом мы неделю не разговаривали, потому слишком сильно переволновалась и ляпнула лишнего, но он все равно пришел ко мне с подарочной коробкой конфет, чтобы помириться, хотя неправой была я.

Стены лифта замигали магической голограммой – проклятая функция «релаксации». Нас окружили плывущие коты-единороги под звуки арфы. Леон фыркнул:

– Твоих рук дело?

– Конечно, – я скривилась. – Правда, я хотела пингвинов в танках.

Он рассмеялся – тихо, будто стесняясь. И вдруг стало жарко, будто лифт решил превратиться в сауну.

Я потянула воротник блузки, а он отвернулся, будто внезапно заинтересовался котом с радужным рогом.

– Руби… – он повернулся, и наши пальцы случайно соприкоснулись у кнопки «экстренный вызов».

Кнопка не работает.

Я знаю.

Проверяла еще тогда, когда свет погас.

– Да? – голос сорвался на писк.

– У тебя… – он жестом показал на свою щёку. – Пыль. От архива.

– О. – Я потёрла лицо, но он, вздохнув, стёр пятно большим пальцем.

Кожа под его прикосновением вспыхнула, и я покраснела, кажется, до кончиков ушей от смущения.

– Спасибо.

Больше мы с ним не разговаривали, ровно до того момента, как лифт не принес нас на нужный этаж.

В коридоре было тихо. Мы шли осторожно, правда, всю тишину прерывал один единственный звук – стук моих каблуков.

Двери архива скрипнули, будто жалуясь на наше вторжение. Внутри царил хаос: стеллажи повалены, древние фолианты разбросаны по полу, а магические кристаллы мерцали в темноте, словно насмехаясь. Воздух пахнул гарью и… чем-то металлическим.

Кровью?

– Ну, вечеринка удалась, – пробормотала я, подбирая обгоревший фолиант с названием «Как не спалить архив за 10 шагов».

Леон, не обращая внимания на мой сарказм, прошёл к центру зала. Его взгляд упал на пустой пьедестал, где обычно красовался артефакт в форме часов с треснувшим циферблатом.

– «Сердце Хроноса» исчезло, – пробормотал Леон, разглядывая пустой пьедестал в центре зала. Его голос стал резким. – Артефакт, способный перематывать время. Если его активировать без подготовки…

– Управление временем? – я присвистнула. – Надеюсь, вор хотя бы вернётся в прошлое и исправит этот бардак.

Леон проигнорировал шутку, опустившись на корточки у основания пьедестала. Я подошла ближе и заметила на полу странные следы – серебристые чешуйки, переливающиеся как ртуть.

– Дракон-оборотень, – сказал он, поднимая одну из них. – Редкий подвид. Кажется, это бывший агент из бюро расследований. Тот, кого изгнали за попытку украсть артефакты.

– Значит, наш воришка ещё и ностальгирует? – я присела рядом, нарочито толкнув его плечом. – Может, он хотел вернуть старую должность?

Его рука нечаянно коснулась моей, и я резко отдернула пальцы, будто обожглась.

Леон отстранился, но не так резко, как обычно. Его пальцы сжали чешую чуть сильнее.

– Он опасен. Способен имитировать чужую магию.

– О, как мило, – я ухмыльнулась. – Значит, он может притвориться даже тобой?

– Это не шутки, Руби, – он повернулся ко мне, и я вдруг заметила, как его глаза отсвечивают холодным сиянием. Будто в них застыли осколки зимнего неба.