Однако выдавать себя я, конечно же, не стала и сделала вид, будто не понимаю, о чём меня спрашивают. Какой такой налог на сверхприбыль? И разумеется, я понятия не имею, как пошлины повлияют на стоимость товаров. А уж вопросы наследования — кому больше достанется в случае скоропостижной смерти дракона — родителям, жене или детям? — и вовсе для меня бездонное небо и бесконечная вода.

Себастьян мне не верил. Я видела по его лицу — не верил, — и оттого подозревала, что он всё-таки догадался насчёт цветов, определил их искусственность. Я попыталась сделать свои тканевые филиции максимально похожими на настоящие, но в принципе невозможно создать неживое точной копией живого. Если только использовать иллюзию… Но я не могла пользоваться магией, если был риск обнаружения. Я понятия не имела, способен отец или нет распознать мою иллюзию.

— Что ж, спасибо, — сказал принц после того, как уничтожил последний кулинарный шедевр наших поваров — лавандовый пудинг. В этом году лаванда ещё не цвела — должна была расцвести в течение ближайших двух недель, — поэтому кухня использовала прошлогодний запас сушёной лаванды. На мой вкус, пудинг из таких цветов получался не слишком вкусным, но Себастьяну, кажется, понравилось. — Всё было прекрасно, — продолжил принц и, посмотрев на меня, улыбнулся, а затем встал и протянул мне руку. — Проводите, Корнелия? Без вас я наверняка забреду в какой-нибудь запретный коридор.

— В нашем замке для вас нет запретных коридоров, — медово ответила я, подавая руку, и тоже поднялась. Поймав одобрительный взгляд короля, попрощалась и с ним, и с мачехой, и с первым советником, пожелав всем спокойной ночи, а после, мгновение поколебавшись, невинным голосом поинтересовалась: — Отец, Гейр ведь занят сегодня вечером?

По лицу короля пробежала тень. Я спросила не просто так — зная силу Ортруна, я понимала, что он мог всё-таки поднять Гейра на ноги, и тогда, не сомневаюсь, этот ненормальный ещё помучил бы меня перед сном.

— С ним всё в порядке, Корнелия, — ровным тоном ответил отец. — Но занят он теперь будет каждый вечер.

Я от радости едва не завизжала.

Вечное Пламя, неужели?! Видимо, король настолько боится срыва своих планов, что запретил Гейру приходить ко мне на время, пока здесь Себастьян. Замечательная новость, лучшая в этом году!

Понимая, что не в силах сдержать радость на все сто процентов, я выдавила на губы максимально блаженную улыбку, кивнула и направилась к выходу из столовой, цепляясь за подставленный локоть эрнерийского принца.

По сути, именно он избавил меня на оставшиеся недели от озабоченного братца, и за это я чувствовала к нему сейчас искреннюю признательность.

Себастьян

Принцесса не любит собственного брата.

Себастьян заметил это случайно — просто в момент, когда Лия интересовалась, где будет вечером Гейр, смотрел на неё. И увидел, как в глубине её глаз ярко вспыхнула безумная радость, практически ликование.

Интересно. Даже если принцесса не любит брата — что ей до его занятости именно по вечерам? Объяснение тут могло быть только одно — она с ним виделась по вечерам, а если он занят, видеться не будет, чему несказанно рада. Но где Лия могла видеться с Гейром после ужина? В принципе, где угодно — совместные занятия танцами, историей, да хоть полёты над столицей — всё возможно. Однако Себастьян ощущал внутренним чутьём — что-то здесь не так.

Хотя почему — что-то? Всё. В этом дворце не так было абсолютно всё. И в первую очередь «не такой» была сама Лия — то ли дурочка, то ли хитрая лицемерка. Что в ней настоящее, а что — не более чем образ? Заинтересована она в браке с Себастьяном или нет?