Последними моими внятными словами были:

– Ну, всё, скотина, ты доигрался. – Больше я не видела человека. Теперь передо мной было нечто гораздо хуже животного, и с такими надо разговаривать только на их языке. Все эти умники с их «не опускайся, будь выше этого» идут лесом, потому что реальная жизнь не поддается таким простым правилам.

Всё тело превратилось в струну, а потом мои пальцы сомкнулись на резных ножках ближайшего стула.

Раздался оглушительный треск, за которым последовало сожаление, что вроде бы тяжелый предмет интерьера оказался таким хлипким, что разлетелся, встретившись лишь разок со спиной папочки. Ничего, ножки оказались на удивление прочными – всегда мечтала научиться играть на барабанах, и чужой хребет позволил исполнить это заветное желание.

Герцог вопил, пытался отбиваться, но куда там – его угасающая сила против взбесившейся меня.

Жаль, что всё веселье прервал стройный визг отмерших служанок, на который примчалась стража. Приступ щедрости потребовал и их “наградить”, ведь не один воин ни разу не заступился за бедняжку Альму. 

Ну, ничего, я достаточно безбашенная, чтобы сполна возместить всем за её страдания.

3. 3.

Мои первые дни в новом мире вышли фееричными. Мне буквально пришлось выбивать к себе уважение, а также приучать всех, что я не стану терпеть грубость в свою сторону.

Дражайший отец, конечно, пытался меня сломать: запирал в комнате, оставлял без еды на сутки и вновь поднимал руку. В ответ я от души крушила всё вокруг желательно о тех, кто истязал Альму, а теперь и меня.

И ведь нашли же дурацкую причину!

Юная дочь герцога “купалась” в ненависти отца, потому что не оправдала его ожиданий. В отличие от брата Альма оказалась лишена магии, что легло несмываемым пятном на древний род. Придурковатый эрцгерцог так дорожил своей репутацией, что не смог простить своей дочери такой мелочи, ведь в остальном Альма была практически идеальна: внешность, манеры и врожденный ум могли очаровать кого угодно, но… без магии на рынке невест такая девушка теряла все свои преимущества.

Именно из-за этой, по мне незначительной причины – мы же живём на Земле без магии – Альма только и видела от отца упрёки, тычки и побои. Стала искусной в вышивке, а магия так и не дала о себе знать? Получи тростью. Овладела ещё одним языком, но очередной осмотр магом дал ясно понять: колдовать никогда не будешь? Неделю сиди в комнате! 

Бедная девушка до самого совершеннолетия, которое тут наступало в двадцать два года, стремилась во всём стать лучшей, но только и видела ненависть отца. Ему уже, между прочим, было почти шестьдесят, при том, что герцог выглядел с натяжкой на сорок – благодаря магии люди здесь жили в среднем сто лет. Скотское отношение хозяина поместья к единственной дочери сказалось и на слугах: они почему-то решили, что тоже могут шпынять юную аристократку.

Пусть я старше прежней Альмы всего на четыре года, но она казалась мне сущим ребёнком: слишком добрая и светлая для токсичной атмосферы поместья. Потому несчастная девушка превратилась в затравленное существо не способное дать отпор. Зато я сделала это за неё.

– Вы не посмеете без моего согласия выдать меня замуж, – шипела я змеей на своего отца. Его рабочий кабинет больше походил на поле боя: повсюду валялись книги, подсвечники и свитки в инкрустированных колбах, одно кресло лежало кверху ножками, а в окне появилась незапланированная форточка.

– Мне плевать на твоё согласие! – ревел отец года, размахивая тростью. НО! Он уже даже не пытался меня ударить. Мы стояли друг напротив друга в паре шагов, в моих руках притаился увесистый атлас, и отец не рисковал схлопотать им. – Я заставлю тебя выйти замуж за того, кого посчитаю нужным!