– Еще эти!.. – рыкнул Уно. – Уб... Извините, Айз Седай. Никогда прежде в одну страну они не вводили столь много сразу!

– Тогда, значит, все сторонники Ранда на равнине уже убиты или разбросаны по окраинам равнины, – проворчал Перрин. – А не рассеяны сегодня – так будут рассеяны завтра. Правы вы были, Морейн!

Не нравилось Перрину размышлять о Белоплащниках. Не любил он Питомцев Света – и все тут!

– Главное, что странно? – проговорила Морейн. – То, с чего я начала. Дети Света заявляют, что пришли установить на Равнину мир, а это уже что-то не очень на них похоже. Но что уж вовсе необычно, слушайте: стараясь вытеснить тарабонцев и доманийцев, заставить их убраться за кордоны их собственных земель, Белоплащники ни разу не выступили на бой против тех, кто провозгласил Дракона!..

Удивленно ахнув, Мин вопросила:

– Но уверена ли она в их миролюбии? Белоплащники, как я слышала, ведут себя совсем по-другому!

– На равнине вряд ли осталось очень много прок... много Лудильщиков, – высказался Уно. Голос его от напряжения потрескивал да поскрипывал: пред ликом Айз Седай приходилось ему с умом выбирать слова. А живой его глаз сузился злее, чем нарисованное око. – Не нравится им там, где творятся какие-то беды, а уж тем паче, где война и кровь. Наверняка их не так много. Всей картины событий не увидеть – слишком мало их.

– Достаточно – для моих планов! – заявила Морейн с твердостью неженской. – Большинство Лудильщиков ушло, но кое-кто остался. Я их попросила. И Лея совершенно уверена. Да, кое-кого из Преданных Дракону Белоплащники захватили. Их было совсем немного. Но хоть Белоплащники и заявляют, что низвергнут и этого Лжедракона, хоть они и отрядили целую тысячу воинов, видимо, исключительно с целью выследить его, они всячески избегают стычек с любым отрядом Преданных Дракону, даже если тех всего полсотни. Не в открытую, понятно, но всегда Белоплащники дают им время, или что-то еще случается, и преследуемым удается ускользнуть.

– Тогда что мешает Ранду к ним спуститься, раз ему охота? – Лойал растерянно заморгал, глядя на Айз Седай. Всем в лагере известно было о спорах ее с Рандом. – Колесо само сплетает путь для него.

Уно и Лан одновременно раскрыли свои рты, и тут же шайнарец уступил, отвесив церемонный поклон.

– Весьма похоже, – заметил Страж, – что мы раскопали новую интригу Белоплащников. Но спали меня Свет, если я понимаю, к чему она сводится! Всякий раз в подарках Белоплащников я разыскиваю потаенную иголку с отравленным острием.

Уно угрюмо кивнул.

– А кроме того, – добавил Лан, – доманийцы и тарабонцы уничтожают Преданных Дракону столь же безжалостно, сколь и рубят друг друга.

– Есть еще одна тонкость, – перебила его Морейн. – В деревнях, мимо которых проезжали караваны госпожи Леи, умерло трое молодых людей...

Перрин заметил внезапный прищур Лана. Для Стража то был столь же яркий признак удивления, как для другого человека – вскрик. Этих слов от Морейн Лан явно не ожидал. Она же продолжила свою речь:

– Один из юношей был отравлен кем-то, двое пали жертвой ножа. Ни в первом случае, ни в двух прочих подкрасться незаметно к несчастным убийцы не могли. – Морейн обратила взгляд на пляску пламени. – Интересно вот что: все трое убитых отличались более внушительным ростом, чем большинство молодых людей, и все трое – со светлыми глазами. Большая редкость на Равнине Алмот – светлые глаза. Но выходит, очень некстати сегодня появляться на Равнине высокому юноше с блещущими глазами.

– Почему некстати? – спросил высокорослый Перрин. – Да и как могли они оказаться мертвы, если подступить к парням неприметно никто не мог?