— Тася, возьми! — она выбежала следом, дёрнула меня за руку, заставив развернуться, и всучила деньги. — Ты меня ненавидишь, но поверь всё, что я делала, было ради твоего блага. Скажи, за что тебя сюда отправили?

— Из-за папы, — у меня сердце сжалось, когда посмотрела ей в глаза. — Он теперь инвалид, нетрудоспособный, а долг карточный висит.

— Много?

— Много.

— Сколько?

— Не надо, — замотала головой.

— Ладно-ладно, всё… — мама обхватила мои щёки руками. — Можешь не говорить, сама узнаю. Когда тебя снова отправят на улицу, придёшь сюда. Поняла?

Я кивнула, мама отзеркалила и поспешила в кухню. Блин, ну вот зачем мне это? Её настойчиво-нежное рвение помочь почти растопило лёд обиды, только я всё равно не смогу принять её простить. Прижав пальцы к мокрым от слёз векам, отвернулась от любопытного взгляда Бориса, и сердце в груди больно дёрнулось — по телевизору показывали ЕГО.

— Могу заверить — все сбежавшие люди уже пойманы, — черноволосый мужчина с янтарными глазами посмотрел в камеру, а я задышала чаще. — Каждый из них чипирован, ситуация под контролем…

Перевела взгляд вниз экрана и прочитала подпись к интервью — «Давид Дахан. Хозяин Вивернограда». Господи! Это мой клиент, полукров… дракон! Вчера было не до выискиваний пятнышка чешуи на теле гостя и я решила, что он метис, а он… В виски ударило раскалённым молотом, колени ослабли и меня повело. Пытаясь удержаться на ногах, схватилась за столик и чуть не рухнула вместе с ним.

— В порядке? — Борис подхватил меня под локти. — Ты чего, босоножка?

— Это… — не отрываясь, смотрела в телевизор. — Кто это?

— Давид Рустамович? — бармен усадил меня на стул. — Ты его испугалась? Он отличный мужик. Хозяин Вивернограда.

Дар речи у меня пропал, слух тоже. Дракон в телевизоре что-то рассказывал, но я не слышала. Смотрела на идеальные черты лица, вспоминая вкус его губ и запах утреннего тумана. Давид Рустамович жестикулировал на камеру сдержанно, в каждом движении рук читалось чистокровное благородство. Эти пальцы… так сладко ласкали меня прошлой ночью.

Снова между ног жар и похотливая влага. Сжав бёдра, закрыла глаза, а в низ живота упал свинцовый комочек желания. Давид — красивое имя.

Из паба вылетела, даже не попрощавшись с Борей. Мамины байки не прошли даром — я до ужаса боялась драконов. То, что она рассказывала о жизни в гареме крылатого оборотня, в разы хуже борделя. Там творятся воистину кошмарные вещи, и соперницы, желающие тебя убить — меньшее из зол. Бежала, словно во сне — тратила кучу сил, а расстояние до цели, кажется, не уменьшалось. Остановившись, прижалась к холодной кирпичной стене и сползла вниз. В голове пульсировало имя — «Давид», мои стоны и финальный рык господина. Я его боялась до темноты в глазах и хотела до такой степени, что джинсовые шортики на мне можно было отжимать… Натуральное помешательство!

В реальность меня вернули двести двадцать. Мерзопакостное ощущение от удара током растеклось по мышцам, я скрючилась. Блин! Да что за чёрт?! Цеплялась пальцами за кирпичную кладку, пытаясь подняться. Ещё один короткий разряд — и я вскрикнула, спугнув ночную тишину. Крепко сжала зубы — терпеть, не орать. Ночной Виверноград не то место, где стоит привлекать к себе внимание, особенно, если выглядишь, как шлюха. Мучение продолжалось, а я готова была поклясться — это Райкиных рук дело. Мстит мне, зараза. Кое-как поднялась на ноги и невероятным усилием воли заставила себя двигаться вперёд. Надо добраться до публичного дома, иначе меня до смерти забьют.

— Эй, цы-ы-па! — отвратительно сладкий мужской голос, заставил меня дёрнуться, не хуже, чем от Раиного «привета». — Цып, цып, цып, — впереди стояла компания молодых нелюдей.