— Что с вами?, — спрашивает вдруг доктор, участливо глядя на меня, — вы чувствуете какое-то недомогание?

— Голова, — говорю я, — она снова болит, как раньше. Боль вернулась.

— Мы попросим мастера сСтрангхолда снять боль, мисс Риджит, не волнуйтесь.

Я представляю себе, сколько стоят услуги этого высшего мага и мне становится не по себе. Мой отец, конечно, совсем не беден, но тратить время высшего мага, чтоб снять мигрень — это уже верх расточительства.

— Не нужно, — говорю я, морщась, — не стоит из за такой ерунды беспокоить уважаемого мастера.

— Не волнуйся, Лилит, — мягко говорит Лазарус и сжимает мою руку.

— Лаз, все нормально, я потерплю. — говорю я, стараясь сфокусировать взгляд на его лице.

— Лил, — говорит он, — просто ни о чем не думай.

Наконец, в палату входит знакомый старик. Я вижу, что он сильно изможден прошедшей операцией. По его лицу обильно струится пот. Он тяжело дышит и мне становится его жалко.

Он снова кладет руки мне на голову, на этот раз я чувствую, что его пальцы влажны от пота.

Так проходит минуты, две, три, но ничего не происходит. Боль не исчезает.

— Ну как? — спрашивает Лазарус, совершенно уверенный, что наложение рук Странгхолда помогло.

— Ммастер Странгхолд, говорю я, глядя на залитое потом лицо высшего мага, — не тратьте время, это не сработает.

— Я не могу ничего сделать, — бессильно говорит маг и я чувствую в его голосе подлинное изумление, -- мне как будто что-то мешает.

— Вы не виноваты, мастер, — говорю я, пытаясь успокоить мага, — вы не первый, кто не может с этим ничего поделать.

Доктор задумчиво смотрит на меня.

— Подождите, говорит он. — я сейчас.

Спустя минуту он возвращается с большим бронированным ящиком в руках.

Он торопливо открывает ящик и подносит к моему лицу колбу с каким-то крошечным металлическим предметом внутри, похожим на пару сложенных вместе монет. Предмет светится и издает едва заметное жужжание.

— Это то, что мы из вас извлекли только что, мисс Риджит, — аналитический артефакт.

В это же мгновение я чувствую, как боль ослабевает минимум вполовину.

— Можно? — спрашиваю я и беру колбу в руку.

Боль отступает еще дальше.

— Я почти не ощущаю боли, когда держу его в руках, — говорю я доктору и с изумлением смотрю ему в глаза, — что же это такое?

Доктор лишь пожимает плечами и изумленно качает головой.

— Похоже, это какое-то побочное действие артефакта. Это очень интересно, мисс Риджит, и это может стать серьезным материалом для исследования. Артефакт экспериментальный и мы еще не знаем всех его свойств, он в некотором роде еще не изучен до конца.

Я с разочарованием смотрю, как доктор забирает у меня из руки колбу и бережно кладёт ее в бронированный кейс с магическим кодовым замком.

Чувствую, как нарастает боль в голове.

-- Можно ли оставить его ей, — спрашивает Лазарус доктора.

— Простите, но его срочно нужно отправить на расшифровку, пока он не разрядился, — говорит доктор, — как только с ним поработают аналитики, я смогу принести его обратно ненадолго, чтобы облегчить симптомы мисс Риджит.

Лазарус сжимает зубы, он явно не привык, что ему отказывают.

— Сделайте это как можно быстрее, пожалуйста, — наконец говорит он, — вы можете рассчитывать на мое содействие в любых вопросах. Я не хочу, чтобы она страдала.

— Я очень постараюсь, — говорит доктор и спешит поскорее оставить мою палату, увлекая за собой совершенно обессилевшего мага, — завтра утром результаты исследования будут у меня на руках, и я тот час же навещу вас.

Он кивает Лазарусу и оставляет нас в палате одних.

— Я рада, что ты здесь, — говорю я.