Я пыталась скинуть гипноз, но колдовство цепляло меня своей прелестной безмятежностью, засасывая в свою ловушку. Пришлось двигаться физически. Ущипнуть себя не получалось, только ногой об ногу ударить.

Картинка пасторального луга и чистого неба стала мелькать, как кадры на старой киноплёнке, разъезжаться на пиксели как в мониторе. Ещё мгновение, и я скинула колдовство, вернулась в реальность. Ну, как реальность… Это ведь не сон с оборотнями?

– Ты что меня околдовываешь?! – бесстрашно зашипела я. – Болван! Не смей!

Я дёрнулась вперёд и поймала его за бороду. Полезла драться. Никогда не дралась тем более с мужчинами, а тут понесло. Странная я стала.

Я рвала его космы, царапала морду. Он попытался меня от себя отстранить, так я зубами вцепилась в его ухо и прокусила его насквозь. На язык попала капля крови оборотня, и я издала нечеловеческий рык, потому что мне стало так приятно, будто поела после долгой голодовки.

Волк всё-таки меня оторвал от своего меха, в который я вцепилась мёртвой хваткой. Размахнулся и выкинул меня в ручей.

6

Я копалась в вещах. Завалы в жилище оборотня были мне очень интересны. Нашлись шикарные штаны, в которых я утонула, поэтому пришлось подворачивать штанины и затягивать верёвкой на поясе. Парусиновые, твёрдые и тяжёлые, но это лучше, чем мини-юбка, которую я выкинула в угол.

С короткими юбками покончено навсегда.

Куртку нашла, тоже большого размера. Накинула, не застёгивая молнию. В несколько раз подогнула длинные рукава. Обратила внимание на свою майку. Заглянув под неё, я замерла.

Как этот гадский колдун это сделал? Когда успел? На моей правой груди был зелёный рисунок. Я попыталась стереть, но это оказалась наколка. Завитки вроде походили на абстрактного волка. Потрясающе! Мало изнасиловал, ещё и разукрасил.

– Урод, – ругалась я, залезая глубже в хлам.

Нашёлся фонарик. Такую вещь я знала. Обрадовалась, ведь он на солнечных батарейках, день заряжаешь, ночь при свете проводишь. Уже собралась выйти из бункера, как немного опешила.

Я вытащила два котелка и мешок с гречей, чтобы сварить себе кашу. Приготовила всё, в сторону отложила. А их нет.

Оглядываясь по сторонам, я взяла фонарик и пошла на улицу. По дороге прихватила найденную расчёску, точнее деревянный гребень.

Оборотень скидывал ветки к костру. Над разведённым огнём была сооружена поперечная ветка, что стояла на двух воткнутых в землю рогатинах. Над огнём висел котелок. Ещё один большой, наполненный водой, стоял рядом.

Волк, горбясь, припал мордой к земле и раздувал сухую траву.

Нет, спасибо ему, конечно, за заботу, но как он забрал котелки? Передвигался бесшумно так, что я не заметила его за своей спиной. Догадался для чего я их приготовила, и помог… Точнее позаботился обо мне.

Я поставила фонарь под солнечные лучи и подошла ближе к костру. В котелок была высыпана греча.

– Нужно было в кипящую воду класть, – сказала я и не сдержалась от улыбки. Удобно устроилась напротив огня и стала расчёсывать свои волосы.

Оборотень не двигался, во все глаза следил за мной. Медленно уложил морду на лапы и продолжил сверлить меня взглядом, прижимая уши к голове.

А я на него смотрела, вплетая в волосы верёвку. Он мне сегодня нравился. Изменился? Или я в прошлый раз его плохо рассмотрела? Конечно, сомневаться, что он волк не приходилось. Но морда видоизменялась приобретая человеческие черты. Были брови, очерченные тёмно-серой шерстью. Губы появились в бороде.

Закончив с косой я подползла к его морде. Села напротив, и волк прикрыл глаза.

– Я тебе бороду вычешу, – сказала я.