– Жаль, – утешать людей я никогда не умела, а Оля это, видимо, помнила, потому как не стала требовать от меня чего-то еще.

Следующий квартал мы проехали в тишине, но потом Оля снова заговорила, прервав мои тщетные попытки придумать, как продолжить разговор.

– Теперь-то я в этом доме точно жить не буду, – сказала она. – Даже когда его достроят. Не думаю, что смогу тут вообще находиться. Жутко это.

– Почему жутко? – нахмурившись, я в ожидании ответа посмотрела на Олю. Та выглядела немного растерянной и как-то виноватой.

– Алексея же как раз возле него и убили, возле моего недостроенного дома. Там все забором обнесено. Вот как раз возле этого забора на дорожке тело и нашли.

Теперь я понимала, почему Ольга больше не планировала жить в этом живописном районе. Что ж, ее можно было понять. Не знаю даже, как сама бы поступила на ее месте.

– Да уж, – протянула я.

Прекрасно умею поддержать разговор в любой ситуации. Да, я такая.

На мое счастье, мы уже приехали. Видимо, это и был тот самый дом-недострой, в котором у Ольги пока еще была своя собственная потенциальная квартира. Дом представлял собой трехэтажную постройку. Последний этаж короной венчал частокол из торчащей арматуры, а проемы для окон зияли как пустые глазницы. Вся эта конструкция была огорожена двухметровым забором из металлических пластин серого цвета. Местами безликий серый забор был украшен творчеством любителей граффити.

Мы оказались в отдалении от остальных – уже достроенных – домов. Можно сказать, недостроенный домик был на отшибе: с одной стороны – пустырь, который через несколько лет наверняка обрастет такими же новостройками, с другой – поле и разбитая проселочная дорога. Видимо, по ней к стройке подгоняли строительную технику, а может, когда-то она служила объездной для въезда в город. Дорога петляла, уходя все дальше и дальше в поле, а потом резко сворачивала, и ее уже было невозможно разглядеть.

Мог ли преступник уйти этой дорогой? Наверное, мог. Нужно ли ему это? Очень сомневаюсь.

– Глухое местечко. Как Алексея сюда вообще занесло? – На этот вопрос заведомо ни одна из нас не могла ответить, но я все равно его задала, а Оля пожала плечами и все же сказала:

– Не знаю даже. В этой стороне пока совсем ничего нет. Даже в магазин ему сюда было не по пути – все, что есть, расположено с той стороны. Тут, сама видишь, даже взгляду не за что зацепиться.

– Понятно. – Я оглянулась по сторонам еще раз.

Ближайший дом расположился метрах в тридцати и был выполнен в том же стиле, что и остальные. Наверное, этот недострой когда-нибудь станет точно таким же, а его жители вряд ли узнают о найденном у них «на пороге» трупе.

– Может, у Алексея кто-то знакомый в этом доме живет?

– Сомневаюсь. Его хоть и достроили, но там тоже какие-то проблемы со сдачей. Его пока не заселили. – Оля вздохнула. – А ведь я почти успела купить квартиру в том доме. Но нет… Удача мне изменила, и достался этот, недоделанный. – Она перевела взгляд на недострой и вздохнула еще тяжелее.

Больше моему взгляду в округе зацепиться было не за что. Ну и зачем же Соломин сюда пришел глубокой ночью? Кого он встретил здесь? Может, это вообще было случайное убийство и мой сосед Вадим не имеет к случившемуся никакого отношения? В последнее особенно хотелось верить. Хотя… в случайность убийства в районе недостроенной высотки мне верилось слабо. Ну зачем человеку переться сюда посреди ночи? Какая-то «тайная» встреча? Кто-нибудь вызвонил Алексея, скажем, на конфиденциальный разговор? Шантаж? Мысли в голове крутились каким-то сумасшедшим колесом. На данном этапе расследования у меня слишком мало данных, чтобы делать хоть какие-то выводы. И виновность соседа под большим сомнением. Ну неужели нормальный человек выскочил бы ночью на встречу с тем, чей самокат раздавил тем же утром? Слабо верится…