– Кто такие?

Вдруг шевалье откинул капюшон, и Жиль обмер: эконом де Жюсси! Старик на это довольно осклабился:

– Вижу, узнал. Хорошая у нас сегодня добыча. Обоих вязать – и ко мне. За вот этого, – де Жюсси больно ткнул Жиля пальцем в грудь, – отвечаете головой. Упустите – шкуру спущу.

Жилю вдруг вспомнился день, когда его вот также вели в замок де Муффи. Также было темно, лил дождь. И также томило нехорошее предчувствие. Тогда его смогла освободить Николетт… Сердце вдруг бешено забилось. В голову пришло, что Николетт, возможно, тоже здесь, в его поместье, ведь она – дочь старого шевалье, и он сможет увидеть её. Плевать, что будет потом. Пьер и ведшие их слуги посмотрели на внезапно повеселевшего Жиля с недоумением, даже с опаской: не сошёл ли парень с ума? Жиль не обратил внимания, он был весь в мечтах о встрече с худенькой черноволосой девушкой.

Вскоре все пятеро вышли к небольшой усадьбе, замка у старого шевалье не было. Друзей сразу разделили. Жиля засадили в одну из комнаток полуподвального этажа – там так сильно пахло колбасами и сырами, что живот сразу забурчал от голода. Пьера заперли где-то среди хозяйственных построек. В комнатке было темно и тихо: ни огонька, ни звука. Руки парню развязали, кинули тюфяк соломы. И ужин сунули роскошный: к кувшину воды прилагался ломоть ржаного хлеба и кусок жареного мяса. Но все попытки хоть как-то отсчитывать, сколько времени осталось до вечерни, провалились. Поэтому Жиль поудобнее устроился на тюфяке, закрыл глаза и принялся размышлять – какая она за эти месяцы стала, Николетт?

Старый шевалье, отослав пленников, решил всё же поохотиться. Но дело не шло, слишком уж занимала мысли сегодняшняя встреча. С самого начала войны между родственниками де Муффи и графом де Крона было ясно, что де Крона застали врасплох. А из-за поддержки епископа выступить на помощь вассалы осмелятся исключительно после прямого приказа сюзерена. Но замок графа обложили плотно, не выскользнуть… Вот только никто из будущих победителей, похоже, не задумался: а что потом? Фьеф не золото, просто так не поделишь. И тут-то к выгоде баронессы пригодились бы таланты старого эконома. Школяр – хороший повод напомнить о себе в подходящем свете. Каким масляным взглядом женщина смотрела на парня, де Жюсси помнил хорошо. Парня же можно пугануть, что иначе его отдадут чёрным братьям Святого Доминика. Ведь часовые клялись: мимо них никто не проходил. Самая тщательная проверка тоже показала, что стража не врала. Значит, парни легко подтвердят обвинение в колдовстве. Пусть посидит до утра в подвале, испугается как следует. Заодно ночью можно будет пораздумать, что делать со вторым школяром. В другое время старик приказал бы его закопать в лесу, но сейчас игра пойдёт сложная и тонкая. Ни к чему давать противникам шанс обвинить его, что, дескать, по его приказу убили свободного, и тем самым затянуть в королевскую тяжбу.

Единственное, что увидел Жиль, когда его вывели во двор – яркий свет: после ночи в кромешной тьме глазам стало больно. Но вот где-то совсем близко прокричал петух, послышался шум и гомон кур, которым кто-то из слуг насыпал корм. Знакомые с детства звуки помогли собраться, глаза понемногу привыкли, и стало понятно, что рядом с усадьбой, там, где заканчивались хозяйственные постройки, раскинулась широкая, залитая солнцем зелёная лужайка. Слева за невысоким заборчиком виднелся небольшой фруктовый сад, рядом расположился обнесённый изгородью огород. Но Жиля повели не к нему, а куда-то направо, где лужайка заканчивалась густыми кустами, рядом с которыми шумел раскидистый старый дуб. Здесь была вкопана деревянная скамья, на которой сидел старый де Жюсси.