Я беру с неё миллион обещаний не надумывать лишнего, не паниковать в случае чего и не делать глупостей. Я оставляю на самом видном месте визитку доктора, что осматривал её. Я умоляю её пожить это время здесь, а не ехать в общежитие, хоть и уверен, что это бесполезно. В моей квартире ей некомфортно, и, несмотря на последствия нашей страстной встречи или их отсутствие, когда я вернусь, первым делом займёмся поиском дома, где она сможет чувствовать себя полноценной хозяйкой.

Я расслаблен. Независимо от того останемся ли мы только вдвоём или этот год пройдёт в ожидании нового человека, моё решение будет твёрдым и бескомпромиссным: как только завершится мой бракоразводный процесс, я намерен сделать Алю своей женой.

В себе я уверен. Никогда раньше не испытывал таких чувств. А она не из тех женщин, кто будет искать приключений на стороне после заключения брака. Ей нужны железные гарантии, чтобы перестать загоняться по поводу и без, и я готов ей их предоставить. По крайней мере, я рассчитываю, что, став моей женой, она сможет расслабиться и поверить в наши отношения.

Я лениво перебрасываюсь фразами со своим адвокатом, потому что мои мысли то и дело устремляются к ней.

– Сторона обвинения просит суд пригласить свидетеля Тимирязеву Марию Константиновну, сотрудника тендерного комитета города Москвы.

– Чёрт, – рычит Воронцов, мой, собственно, адвокат. – Кого они нашли?

– Без понятия, – усмехаюсь я. – Впервые вижу эту бабу, Михаил Юрьевич.

Невзрачная серая мышь глубоко за сорок нервно оправляет пиджак и занимает место для дачи показаний.

– Представьтесь, пожалуйста, – начинает судья.

– Меня зовут Мария Константиновна Тимирязева, 4 августа 1970 года рождения. Место рождения – город Воронеж.

– Вас предупредили об ответственности за дачу ложных показаний?

– Да, конечно.

– Что вы можете поведать нам о деле, которое мы рассматриваем на этом заседании?

– Про Мельченко? – она пробегается взглядом по сидящим в зале, а потом смотрит прямо на меня. – В июле прошлого года Александр Александрович связался со мной и попросил о некоем одолжении.

– Расскажите, пожалуйста, подробнее об этом одолжении.

– Он предложил мне обеспечить победу его фирмы в тендере в обмен на крупную сумму денег. Очень крупную. У меня были давние желания, на которые вечно не хватало денег, и я дрогнула. Понимаете, такие проекты всегда проплачивают конкурсанты. Кто первым подсуетится, того и продвигают.

– Вы лично встречались с гражданином Мельченко?

– Да.

Я выразительно смотрю на эту лгунью, и она вздрагивает.

– Возражаю, ваша честь! – тут же реагирует Воронцов. – Мы вынуждены подать встречный иск на гражданку Тимирязеву за ложные обвинения, которые можно счесть клеветой в адрес моего подзащитного.

– В возражении отказано, – обрубает судья. – Тимирязева, продолжайте.

А дальше этот фарс лишь набирает обороты!

Оказывается, я не только встречался с этой дамой, но и оказывал на неё давление в пользу принятия необходимого мне решения. И женщина настолько боялась, что попросила подругу сделать несколько фотографий. Которые она самодовольно выкладывает на судейский стол.

– Господи, ну что за бред? – не выдерживаю я. – Какого числа это было? Впрочем, неважно. В июле прошлого года я не покидал Лондона, и это легко можно проверить.

– Подсудимый! – журит судья, но смотрит на меня как-то мягко и с интересом.

И самая неприятная новость: слушание дела переносится на две недели. Сказать, что я зол, это промолчать! И больше всего меня бесит, просто до невыносимого предела, что мне снова не рекомендуется покидать столицу. Наживую режут!