— Вот так бы сразу, — Софик расцвела в триумфальной улыбке и шагнула было вперед, но…

Створки ворот снова лязгнули, смыкаясь перед самым её носом. Триш, закрывший ворота с этой стороны улицы, невозмутимо развернулся и засеменил в мою сторону. 

— Кориандров, — Софик взвыла белугой, — как это понимать? Измена! Предательство! Ты преступил присягу!

— Мой род служит дому ди Бухе, магесса Елагина, — Триш поймал мою ладонь, точнее — сжал пальчики вокруг моих трех пальцев, — и я сейчас — служу именно дому. Той, кого он признал. Той, что действительно стала его хозяйкой. А не той, что пытается в хозяйки навязаться.

Ох, Триш… Мне кажется, в эту секунду у Джулиана пропали все шансы завоевать мое сердце. Оно было отдано моему упрямому крысюку, который сейчас рисковал своей шкурой ради меня. Такое признание стоило дорого.

Очень дорого — если судить по позеленевшей от злости Софик Елагиной.

— Ты… Ты… — госпожа старший инспектор задыхалась от ярости, — ты пожалеешь, Сар’артриш. Как только я доберусь до алтарной комнаты — я обращу твою присягу против тебя. Прокляну до седьмого колена все твое крысиное отродье.

— Как изволите, — учтиво откликнулся крысюк, приосанившись. 

Если бы мне не мешал Джулиан, Вафля на руках — я бы и Триша сгребла в охапку, поперек пуза и от души бы его потискала, от переизбытка эмоций. И плевать, что он у меня гордый и родовитый, зато он у меня просто за-ме-ча-тель-ный! И верный. Не то что некоторые.

— Рано радуешься, Марьяна, — процедила Софик, замечая на моем лице удовлетворенную улыбку, — с дворецким или без него, все равно, Елагина — это я. И этот дом — тоже мой. И ничего ты с этим не сделаешь.

Увы. Я действительно не могла ничего с этим сделать. Только крепче впиваться ногтями в руку вампира, глядя, как Софик, встряхнув высокой копной кудрей, толкнула ворота моего дома.

Пересекла границу моей земли.

Зашагала по моей дорожке…

Я впилась взглядом в ярко-синий, свежеобновленный фасад дома. Кажется, в моей груди сердце вывернулось наизнанку. 

Это мой дом. Мой маленький домик. Я обещала его не бросать! И сейчас должна смотреть, как шагающая по мозаичной дорожке поступью мерзкого конкистадора Софик Елагина осматривается и громко рассуждает.

— Так, этот фонтан мы снесем. Вырубим эти старые липы. Посадим петуньи. Разведем павлинов. Им здесь понравится.

— Веранда, мама, посмотри какая здесь ужасная веранда! Может, и её снесем? — капризно звучит голос дочурки Софик. — Такое старье!

— Конечно, Ульяша, — сладко подтверждает мамаша, погромче, чтобы я услышала. 

А между прочим, веранда была премилая. После того, как к дому прикоснулись умелые ручки Духа Починки — белая веранда с левой стороны дома была на редкость хороша. Её портили только высохшие на корню розовые лозы, но разве это проблема, которую стоит решать сносом?

— Мама, здесь нет ни одного купидона в этом саду, я хочу двух или трех. И чтобы они крыльями хлопали.

— Сколько захочешь, мое солнышко, это ведь и твой дом теперь!

Моя душа кровоточила на каждом шагу Елагиных к моему дому.

Она билась в ужасе, не в силах поверить в происходящее.

Мой хороший, мой любимый, капризный домина, ласковый, как соскучившийся по ласке щенок, так любящий выполнять мои поручения.

Когда он поймал в свою клетку Виабель — он радовался как ребенок.

“Я защитил хозяйку” — это так и кипело в его мыслях, которые я ощущала, когда прикасалась к косякам или ручкам дверей. 

Когда я привела на свою землю вампира — первый раз, домик напугался. И “облаял” Джулиана всеми имевшимися в его лексиконе нехорошими словами, мне пришлось потратить немало сил, чтобы его уговорить довериться мне. Не вампиру, а именно мне. Мне он поверил. Но все еще косился на Джулиана с подозрением. Уже готовил про запас новую серебряную клетку.