Тонкая, связующая нить, что вела его к Кукле, надорвалась со страшным стоном. Слова помощника прозвучали в его голове неясным, тихим эхо, но достигли самого дна сознания. Почему? За что с ним так обходятся всевышние? Хотя, ответ наверняка таился в самом сердце его, до безумия порочном борделе.

- Повтори… - прошептал Эйлас, изо всех сил сдерживаясь от того, чтобы не кинуться на доверенного. Теперь он до последнего надеялся, что просто ослышался… - Что ты сейчас сказал?

- Девчонка пропала. А извозчик, которого мы подкупили накануне, оказался мертв. Из спины торчал нож, а экипаж был пуст, — проблеял Том, судорожно хватая ртом воздух. - Либо все это было подстроено господином Гольдманом, либо кто-то решил прибрать девчонку к своим рукам. Насколько мне известно, она должна была отправиться в какой-то провинциальный городок, подальше от столицы. Но теперь… Теперь ее следы утеряны.

- Тон Цзян, — прорычал Эйлас, на миг прикрыв глаза. - Где эта старая паскуда? Почему он до сих пор ничего мне не сообщил?

- Хозяин трактира, в котором господин Тон Цзян остановился вместе со своими людьми, сказал что они съехали еще утром, заплатив неплохие чаевые… Хозяин, но не мог же он…

Булькающие звуки, лишь отдаленно похожие на смех, угрожающим скрипом вырвались из груди Эйласа. Задрав подбородок, он обратил свой обезумевший взгляд к небу. Плечи дрожали от едва сдерживаемого гнева, который обязательно должен был обрушиться на всех, кто попадется под его руку в этот самый миг. Ему хотелось убивать, хотелось выплеснуть всю свою ярость, пришедшую вслед за чувством предательства. Сейчас Эйласу казалось, что из всей этой истории только он вышел полным дураком, дважды обведенным вокруг пальца…

- Но что теперь делать? Как быть со всем этим, хозяин?

- Мне нужно, чтобы ни одна мышь, что находится в услужении Тон Цзян, не вылезла из столицы. Пусть наши люди рыщут по всему городу! Пусть землю носом роют, но найдут этого ублюдка! - каждое произнесенное слово приходилось будто бы толкать из себя насильно. - Если и это не принесет результатов, то я лично отправлюсь в земли этого змея и разорву ему пасть… Я ему сердце вырву, Том… Он ляжет в сырую землю вместе с Гольдманом…

Она словно хваталась из последних сил за раскаленный прут, в попытках выбраться из пленительного сна, в котором так беспомощно застряла. Мгновение ясности и вновь тьма, бьющая по сознанию черными, липкими волнами. Рие казалось, что она тонула, издалека слыша чужие голоса, искаженные навеянными видениями. Отвратительная реальность то была, или же очередной кошмарный сон - разобрать было трудно. Однако последние воспоминания, оборвавшиеся на чужих руках, что сомкнулись на ее теле железным капканом, и страх в глазах господина Гольдмана, все еще заставляли Рию упорно карабкаться на поверхность.

Девушка почувствовала, как что-то сильно впивается в ее запястья, не давая онемевшим пальцам пошевелиться. Она была связана по рукам и ногам, лежала на чем-то твердом и отчаянно пыталась понять, куда в этот раз завела ее судьба. Бежать. Нужно было бежать… Но куда? От кого? Кем на этот раз является ее похититель?

Дрожь во всем теле, что передавалась от ее ледяного лежбища и монотонный стук, похожий на бой колес о гравий, заставил девушку подумать о том, что теперь она находится в пути. И слепота, заставившая Рию в первые секунды испытать удушающий страх, была вызвана всего лишь тугой повязкой, чей плотный узел беспощадно драл на затылке волосы.

- Вели извозчику остановиться! - крикнул кто-то сверху и девушка невольно дернулась, вжавшись всем телом в деревянную поверхность, на которой лежала. Голос не показался ей знакомым, но в нем явно ощущалось нечто иноземное, словно человек, произносивший эти слова, с трудом овладел местным языком. Неизвестный говорил с придыханием, проглатывая последние звуки так, что некоторые слова с трудом угадывались Рией. - Господин приказал трогаться в путь на рассвете.