Не став задерживаться, помощник вышел из комнаты. Эйлас же подошел к окну, со всей силы вдавив свои ладони в лакированный подоконник. Радость и предвкушение, возбуждение и триумф скорой победы будоражили его изнутри. Но страх потерять все в одно мгновение был еще более велик. Он мог прямо сейчас сорваться с места и ринуться в столицу. Мог обойти весь город, казавшийся необъятным, лишь бы отыскать свою Куклу. Он успокоится только тогда, когда она окажется рядом. Придет к смирению только тогда, когда она кинется в объятия и пообещает, что больше никогда не оставит его одного.

Ночь прошла для Рии так, будто она оказалась в непроглядном, густом тумане, блуждая туда и обратно без каких-либо ориентиров. Удалось ей заснуть лишь под утро, но и этот, столь желанный сон не продлился долго. Хотелось бы думать, что поздний разговор с господином Гольдманом, был лишь частью сновидения, запутанного и не менее ужасного, чем все предыдущие. Однако, реальность была слишком сурова, чтобы по одному щелчку отменить все услышанное.

Сквозь приоткрытое окно, девушка задумчиво наблюдала за приближающимся рассветом, стремительно окрашивающим небесный горизонт желтыми всполохами. Господин Гольдман, как и обещал, перевел ее в другую комнату, что находилась на противоположной стороне дома с видом на улицу. Даже в такой час город уже жил своей полной, быстрой жизнью. Десятки силуэтов, мужских и женских уже брели по своим делам под дробные звуки мчащихся экипажей. Шум, врывающийся в ее комнату с улицы хоть и был непривычен, но не мешал, заставляя чувствовать себя не так одиноко. Она до сих пор вспоминала каморку в доме утех, что была выделена под ее личную комнату - тишина окружающего леса угнетала, оставляла наедине со своими кричащими мыслями. Но где теперь будет жить она? Дом, в котором она наконец найдет свое пристанище… Будет ли он большим и таким же уютным, как обитель господина Гольдмана? И, что самое главное: насколько хорошо к ней будут относиться люди, которые так постарались вытащить сироту из борделя?

Вскоре дверь тихо отворилась и на пороге появилась Аиса. Меланхоличное выражение лица, утратившее свою привычную, широкую улыбку, не на шутку взволновало Рию. Должно быть, юная служанка уже знала о скором отъезде гостьи и теперь переживала это по своему.

- Госпожа, вы уже проснулись? А я как раз шла будить вас… - девушка подняла на Рию свой печальный взгляд, но уголки ее губ настойчиво дернулись вверх. - Как вам спалось?

Аиса по-хозяйски подошла к окну и отдернула не до конца закрытую штору так, чтобы вид с улицы был куда обширнее, тем самым впустив первые лучи солнца внутрь комнаты.

- Аиса, ты уже знаешь, да? - Рие отчаянно хотелось поговорить об этом. Хотелось внутренне убедиться в том, что этот отъезд не станет ударом только для нее одной. Эгоистично, но так нужно ее сердцу. - Знаешь, что я уеду завтра?

Девушка еле заметно вздрогнула, после чего обернулась. Стараясь не смотреть в глаза Рии, Аиса мотнула головой.

- Не завтра, госпожа, — и, шумно выдохнув, добавила. - Господин Гольдман распорядился подать карету уже сегодня вечером. Я думала, вы пробудете здесь чуть дольше…

Сегодня вечером… Эхом звучали слова в ее голове. Значит, эта беспокойная ночь была последней в доме господина Гольдмана. Отчего-то захотелось спрятаться. Захотелось залезть под кровать и выйти только тогда, когда весь этот безумный водоворот вокруг нее наконец сойдет на нет.

- Думала… Думала, у меня будет чуть больше времени здесь… - пробормотала Рия, оглушенная известием. - Спасибо, что сказала об этом, Аиса. Собирать мне нечего, поэтому уход не станет для кого-либо затруднительным.