Из теплиц обратно, ёжась на сорокаградусном морозе, шла ночная смена, отстоявшая свою нелёгкую вахту. Прошла под самым окном нестройная группа людей с оружием – охранники спешат на утреннюю смену караула.

Максу плохо спалось этой ночью. Кошмар, всё тот же кошмар, что и весь последний год: алчущий с лицом брата и автомат с намертво заклинившим спуском.

Наёмник отвинтил крышку фляги и выпил последний глоток спирта, достал из рюкзака галету и закусил. Сегодня он отправится в дальний путь, чтобы встретиться со своим кошмаром наяву. Протянул руку, чтобы начать укладывать вещи, и внезапно его скрутило.

Макс знал, что такое судорога, но это была сущая ерунда по сравнению с тем, что с ним происходило теперь. Волна боли скрутила его, болезненный стон застрял в глотке, лёгкие, казалось, намертво закупорены. Наёмник рухнул на колени, скрюченными пальцами пытаясь разорвать душащий его воротник свитера.

Ни вдохнуть, ни позвать на помощь, ни доползти до двери. Пульсирующая боль в голове нарастала, распространяясь по всему телу. Проклятье, ведь он же вколол себе дозу ещё перед сном! Неужели так быстро?!

Сквозь пелену, застилавшую глаза, Макс попытался отыскать свой автомат, но все вещи слились в одну серую массу. Ладно, чёрт с ним, с автоматом, у него есть револьвер!

Пальцы с трудом нашли путь в карман куртки и сомкнулись на гладкой рукоятке. Вынуть оружие, поднести к голове, взять дуло в рот для надёжности – это осуществить просто, если тебя не колотит сильнейшая дрожь. Главное – не выронить оружие, ослепший, Макс может не найти его на полу.

В следующий миг всё внезапно прошло. Он сидел на полу, глядя в чёрный зрачок револьверного ствола, который не успел засунуть в рот. Во всём теле страшная слабость, но разум ясен, взгляд незамутнённый. Что это было? Первые признаки приближающейся мутации или что-то иное?

Макс был склонен подумать, что второе, так как о типичном протекании мутации он знал достаточно, чтобы распознать тот момент, когда надо прощаться с жизнью. То, что он испытал сейчас – что-то новое, совершенно неизвестное ему недомогание. Что ж, мутация не исключает других заболеваний, и если это так, то обращаться к врачам всё равно незачем, нет на это ни времени, ни желания, ни даже смысла.

Он с трудом поднялся на ноги и продолжил паковать вещи, словно ничего не произошло. Силы быстро возвращались к нему, когда наёмник покинул гостиницу, то чувствовал себя совершенно нормально.

Точкой сбора был назначен Университетский двор. Там уже стоял транспортёр и собралась толпа тысячи на три: студенты, преподаватели, учёные, инженеры и просто зрители, собравшиеся посмотреть на начало великого похода, который, по слухам, должен был раз и навсегда решить проблемы человечества. Дурачьё.

Макс всегда надеялся на лучшее, готовился к худшему и был при этом реалистом. Проблемы не решаются вот так, по мановению волшебной палочки. Закон физики прост и одинаково справедлив не только для этой науки, но и для жизни вообще: чтобы выиграть в чём-то одном, надо проиграть в другом. Выигрываешь в скорости – проигрываешь в расходе топлива. Берёшь больше патронов – идёшь медленнее. Хочешь быстрей добраться до города – бросай часть хабара. И так далее: хочешь расправиться с алчущими – получишь вместо них новую беду.

 Вот тут и начиналась главная, по мнению Макса, проблема. Он ни на миг не сомневался, что у чудо-оружия тоже будет своя цена, но вот какая именно – вопрос без ответа. Увы – тут ничего не изменить, вся история человечества – сплошная череда маленьких выигрышей, за которые были уплачены большие цены. Холодильники и косметика вылезли боком в виде озоновых дыр, а покорение энергии атома вылилось в череду всё более ужасных катастроф, последняя из которых известна под именем Третьего Несчастья. Катастрофа, уничтожившая полмира и погрузившая вторую половину в бесконечную зиму и пасмурные, мрачные дни без проблеска солнца.