Лиззи сказала отцу:

– Разве вы не сказали, что новое семейство прибудет со дня на день?

– И прибыло, судя по всему, – отозвался отец со спартанской невозмутимостью. – Похоже, они решили устроить прихожанам пастора Ридинга маленький приятный сюрприз.

– И у них получилось. – Девушка поглядела на других горожан, подобно им наблюдающих эпатажное прибытие Аддингтонов: возбужденные, перешептывающиеся, они спешили к дверям церкви и своим скамьям.

Хэмптоны последовали их примеру...

– Что за странное приспособление у него на лице? – продолжила начатую тему Хелен. – Похоже на отцовский лорнет, только без ручки и крепко сидящий на носу. Да еще столь вызывающего цвета! Черного. Никогда не видела ничего подобного.

– Это очки, – просветила ее подруга. – Помнится, прежде они были в моде.

– Очки, – повторила Хелен нараспев, как бы пробуя слово на вкус. – По мне, так жуткое уродство. – И кокетливо улыбнулась подруге: – Хотелось бы мне увидеть молодого Аддингтона без них. Уверена, в церкви он непременно их снимет!

На этой вдохновляющей ноте она потянула мистера Хэмптона от церковной ограды к дверям. Тот, снисходительно улыбаясь, позволил ей это...

4. 4 глава.

… И раскланялся с пастором Ридингом любезнейшим образом. Тот привычно стоял в дверях церкви и одаривал каждого своей особой воскресной улыбкой.

– Мистер Хэмптон... Мисс Элизабет... Мисс Хелен... Какое благословенное утро!

– Более чем, – улыбнулся ему собеседник. – Я заметил, число прихожан вашей церкви нынче значительно увеличилось...

– О да, – расцвел еще более радостной улыбкой маленький пастор, – добропорядочное семейство Аддингтонов почтило нас своим присутствием. Очень достойные люди, как я наслышан.

– И весьма щедрые, я полагаю?

– «Доброхотно дающего любит бог», – отозвался Ридинг цитатой из библии и отступил, приглашая Хэмптонов войти внутри. Что те и сделали, невольно устремив взгляд на передние скамьи церкви, предназначенные для ныне разорившихся Ферингтонов.

Теперь там сидели другие люди...

И нет, очки младший Аддингтон так и не снял. Лиззи отметила, что их темные стекла до странности контрастируют с его бледной кожей лица, оттеняясь при этом смоляным цветом волос. Прямая спина казалась вылитой из куска бронзы, губы не улыбались.

Она подумала, что никогда не видела более загадочного и менее привлекательного мужчины. От него буквально веяло холодом: и без того промозглая атмосфера церковного здания сделалась вдруг еще холоднее.

Лиззи захотелось сказать что-нибудь эдакое на его счет, бросить колкую шутку, но Хелен под рукой не было: она сидела двумя рядами дальше вместе с родителями и двумя братьями. Пришлось ограничиться произнесенным под нос: «Задавака» и отвернуться к стене.

Пространные проповеди пастора Ридинга усыпляли подобно снотворному: мистер Хэмптон начал клевать носом уже на третьей минуте рассказала о царе Новохудоносоре, лишившимся разума по вине собственного высокомерия, Лиззи думала о своем... О высокомерии других, не столь отдаленных по времени личностей, в частности о младшем Аддингтоне, сидящем несколькими скамьями правее. Она наблюдала за ним против воли, слишком заинтригованная, чтобы оставаться безучастной. И этот праздный, казалось бы, интерес не радовал ее самое...

Лиззи распустила шнурок ридикюля и вынула из него ключ: три дюйма в длину, с тремя зубцами различной формы, он был крупнее ее собственного исчезнувшего ключа.

Какую же дверь он отпирал?

И каким образом оказался в ее руках?

Будучи воспитана отцом-философом, девушка меньше прочих была подвержена суевериям своего времени: не гадала на рождественский пирог и не страшилась выросшего под окном подольника – однако верить все-таки хотелось. Особенно, когда это касалось сердечных дел... И Лиззи буквально разрывалась между верой и недоверием.