Наше порядком уставшее, обветренное дорогой и уже слегка перегретое коллективное сознание не сразу справилось с обработкой этой информации. Несколько секунд мы молчали, соображая, как бы подобающе отреагировать, чтобы не обидеть человека и не сказать глупость.

Ян же, уловив паузу по-своему, осторожно поинтересовался – нет ли у нас, случайно, какого-нибудь неблагоприятного опыта, связанного с венграми или Венгрией в целом. Мы тут же собрались с духом и заверили его, что, строго говоря, он – первый венгр, с которым мы не просто заговорили, но и встретились вживую. Впрочем, то же самое касалось и словаков – и, по правде сказать, встреча с таким «двойным экземпляром» уже выглядела почти как трофей.

И на всякий случай, с лёгкой иронией, уточнили: а не скрывается ли в Яне, часом, ещё и доля словенской или хорватской крови? Ведь если уж речь идёт о трофее, то почему бы ему не оказаться ещё и джек-потом?

Но Ян оказался стойким и от дополнительного родства решительно отказался. Зато он пообещал привезти нам пару бутылок вина собственного изготовления, которое впоследствии оказалось не просто «сносным», а на удивление приятным и даже по-своему изысканным – особенно, если учесть, что его создатель упорно отказывался признаваться в наличии хоть какого-то винодельческого опыта.

Так, собственно, и завершилось наше прибытие: мы благополучно приземлились в Вене, без приключений добрались до Нитры и с комфортом разместились в уютных апартаментах обаятельного словацко-венгерского хозяина, с которым в будущем нас связала спокойная, тёплая и неторопливая дружба – из тех, что становится лучше с годами, подобно привезённому им домашнему вину.

Может ли старенький книжный шкафчик и скромная тумбочка сыграть одну из решающих ролей в принятии судьбоносного решения? Как выяснилось, вполне могут, особенно если их покрасить…

Для более полного понимания всей картины придётся ненадолго окунуться в недавнее прошлое. Наш ребёнок рос замечательно, демонстрируя отменный аппетит, неиссякаемую жизнерадостность и поразительную тягу к исследованию окружающего мира – в первую очередь всего того, где присутствовали лампочки, провода и микросхемы.

Визиты в магазины игрушек и прогулки по их бесконечным рядам были праздниками, но только для его родителей. Сам же он гораздо больше восторгался видавшими виды системными блоками и ноутбуками, кабелями с разными разъёмами и прочими специфическими устройствами и приспособлениями, названия которых обычно не задерживаются в памяти обычных гуманитариев.

Немногочисленные гости, время от времени появлявшиеся с яркими, блестящими и интерактивными подарками, искренне не понимали, почему всего через несколько минут ребёнок полностью теряет интерес к принесённой игрушке и молча, со спокойной решимостью отправляется разбирать детали в свою «мастерскую» за диваном, где уже давно царил организованный хаос из проводов, деталей и всевозможных технических устройств. Эти склонности во многом и определили выбор дальнейшего направления в учёбе.

Всё было бы идеально, если бы не преследовавшие нас одна за другой напасти – сильная аллергия и прогрессирующая астма, благоприятной почвой для которых служила далеко не лучшая экологическая ситуация региона. В нашем весьма промышленном городе трубы химзаводов можно разглядеть и без помощи хорошего бинокля. Будет вполне справедливо добавить к этому плотную застройку и хроническую нехватку зеленых насаждений. Да и усердная учеба в одной из лучших гимназий не слишком способствовала здоровью, щедро добавляя ребенку нервозности, неуверенности в себе и хроническое чувство тревоги.