18. Глава 9.1

Убеждаю себя, что иду не к нему, а на выход из коридора. Хотя на самом деле знаю, что это не совсем так. Когда я оказываюсь в трех шагах от него, внезапно на лице Винса появляется улыбка, и мое сердце ухает вниз с такой скоростью, что я едва успеваю вдохнуть.

— Детка, — ласково произносит он, и все. Бам! Я расплываюсь по каменному полу церкви, затекая под дорогущие туфли Винсента-не-знаю-как-твоя-фамилия.

— Здравствуй, — тихо произношу, чувствуя, как предательские щеки занимаются любимым делом: предают меня, окрашиваясь в розовый.

— Как ты, Эли? — спрашивает он, а я буквально вся покрываюсь мурашками от этого голоса, по которому, оказывается, так сильно успела соскучиться.

— Нормально, — выходит как-то сдавленно и тихо, совсем не так, как я себе представляла.

Вообще, отправляясь на свадьбу Одри, я убеждала себя, что иду сюда ради нее. При этом не пренебрегала подготовкой. Несмотря на то, что все мои вещи куплены в ближайшем масс-маркете и не чета тем шикарным нарядам, в которых люди пришли на церемонию — а на банкете, уверена, они будут еще более роскошными, я все равно много времени, сил и денег вложила в свой сегодняшний образ. Я купила одно из самых дорогих платьев в магазине, туфли, за которые без малейших угрызений совести выложила полторы зарплаты. А еще в салоне мне сделали прическу, за которую содрали неприличную сумму, хотя на деле у меня просто красиво завиты волосы и подколоты с одной стороны. Я несколько раз репетировала нашу с Винсентом встречу, стоя перед зеркалом. В такие моменты мой голос звучал уверенно, блеск в глазах был обусловлен высоко поднятым подбородком и моим шикарным видом. Даже если я стояла в одном полотенце или в пижаме. Я столько раз повторяла свою речь, что знала ее назубок. А теперь стою перед Винсентом и все, что могу выдавить из себя, — это банальное «нормально». Жалкая Элисон, которая не умеет играть во взрослые игры. Спохватываюсь, потому что мама учила, что вежливый человек всегда задает такой же встречный вопрос.

— А ты как? — да, над голосом и уверенностью точно стоит еще поработать, потому что снова звучит уныло и как-то… неуверенно.

— Скучал по тебе, — раздается в ответ, и я резко поднимаю голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

Внезапно в горле все становится на свои места, и голос обретает прежнюю уверенность. Ту, которую я испытывала перед зеркалом. Гонимая своей злостью и обидой, я чувствую теперь себя намного лучше.

— Так сильно скучал, что забыл о нашем уговоре?

Я думала, он будет хмуриться или оправдываться, но на лице Винсента расплывается очаровательная улыбка, которая сбивает с толку. Не такого эффекта я ожидала.

— Я не забыл, детка. Я помнил о нем каждый час каждого дня из всех шестидесяти.

Насколько жалкой я буду выглядеть, если сейчас задам очевидный вопрос, который сам рвется с моих губ? Но я не успеваю, потому что Винсент отвечает на него без моего участия.

— Слушай, прозвучит сейчас чертовски мелодраматично и даже по-идиотски, но ты заслуживаешь лучшего. — Я усмехаюсь и слегка киваю, потому что действительно это идиотское клише звучит по-дурацки. — Эли, я понимаю, как все это странно и, наверное, глупо, но я говорю правду. — Он берет меня за локоть и в месте соприкосновения мелко искрит ток. — Я действительно верил в то, что смогу забыть тебя и дать тебе шанс двигаться дальше.

— Господи, о чем ты говоришь? Мы и не были вместе толком, Винсент. Между нами была всего лишь ночь… — я старательно подбираю слово, чтобы охарактеризовать то, что между нами произошло. Жую нижнюю губу и хмурюсь. Нужное слово все никак не приходит. — Развлечений, — наконец выпаливаю я, надеясь, что правильно назвала лучшую ночь в своей жизни.