Отрицательно мотаю головой, изучая в каком настроении сейчас Влад. А он спокоен уже. Усмехаюсь. Может, Бессонов просто был голодным?

– Вот. Разбирай, – кладет передо мной два крафтовых пакета и усаживается на стул, широко расставив ноги. Взглядом указывает на них и улыбается хищно.

Выглядит, как приказ.

Медленно встаю, забираю пакеты и достаю контейнеры, чтобы выложить их на столешницу.

Спину печет, я словно заснула на пляже, лучи прожигают до неприятного жжения. Хочется смахнуть его взгляд, даже плечами веду.

Достаю тарелки и раскладываю еду. Пахнет вкусно. Особенно курица терияки. Моя любимая. Отношу на стол, иду за приборами и салфетками. И все это под его взглядом. Господи, я ощущаю себя на экзамене, к которому вообще не готовилась.

– Вино? – спрашивает, доставая из высокого бара, где лежит множество бутылок. На него еще сразу внимание обратила. Там, наверное, одно вино как моя зарплата. А получаю я хорошо.

Киваю.

Влад идет за красивыми фужерами и разливает соломенную жидкость. Белое, сухое. Тоже мое любимое.

– Приятного аппетита, – желает и берет приборы в руки.

Выпиваю вино до дна, так и прочувствовав какими сухофруктами оттеняется, какими травами пахнет. Что там еще положено знать?

Влад грустно хмыкает, но никак не комментирует. Но и не наливает еще порцию. А я бы хотела.

Желание напиться. Не могу представить, что сегодня ночью буду в одной с ним постели, он будет меня касаться, гладить. А может, и не будет вовсе. Возьмет как шлюху и поимеет как вздумается.

Мурашки охватывают все тело от таких мыслей.

– Как ты собираешься помогать мне с разводом? – спрашиваю не своим голосом.

Алкоголь быстро ударил в голову. На голодный желудок это неудивительно.

Влад засмеялся. По-доброму, без агрессии. Правда голодным, получается, был. Надо запомнить.

– Ледышка, это первое, что ты должна была спросить, когда решила принять мое предложение.

Бессонов приближает вилку с наколотым кусочком мяса ко рту и зубами его снимает, нарушая все правила этикета. Это выглядит несколько по-звериному. Словно передо мной настоящее дикое животное.

Но и взгляда не отвожу. На губы его смотрю…

Алкоголь в самом деле меняет сознание.

– Но спрашиваю сейчас. И жду ответа, – чуть смелею.

Влад аккуратно вытирает салфеткой рот, тут не забыл про правила приличия, и откидывает ее на стол. А потом и сам на спинку стула откидывается. Они у него удобные, сделанные на заказ и тоже стоят целое состояние.

Неужели у обычного повара, хоть и шефа, такие деньги? Или я что-то о нем не знаю?

– Ты его не получишь, ледышка, – отвечает спустя пару минут.

– Почему? Это ведь касается меня. Хочу знать все детали.

– Вот бабы, а…

У меня дыхание прерывается на вдохе. Это он сейчас про меня? «Бабы»?

Отбрасываю свою салфетку и упрямо всматриваюсь в него. Кажется, начинаю привыкать к его грубым чертам лица, а темные глаза… покрыты сейчас сотнями бликов.

– Ледышка… меньше знаешь, крепче спишь! Знаешь такую пословицу? Вот она сейчас для тебя, поняла? И не смей влезать!

– А то убьет? – алкоголь расслабляет язык, и я начинаю шутить.

Но Бессонову не спешно. Нахмурился. Захотелось его глубокую складку между бровей разгладить пальцами.

– Обещай, – не отстает. И он действительно серьезен сейчас. Не страшен, не зол, не в гневе, хоть и выглядит как охотник, упустившей добычу. Он просто серьезный.

«А то убьет» ... проносится в спутанном из-за вина сознании. Господи, во что я нас впутала?

– Обещаю.

– Вот и замечательно. Ты прибери тут, а я пока в душ.

Встает. Уходит. На кухне зависает тишина, и я с бокалом в руке, который сама себе и наполнила.