Ох, батюшки! Предательские мысли! Это будет сложно…

Сон меня действительно сморил, стоило только упасть на кровать. Мерное покачивание убаюкивало не хуже колыбели матери, а отсутствие вампира вселяло надежду, что какое-то подобие чести у него имеется. Желание, разбуженное присутствием мужчины, сошло на нет, и я умудрилась проспать до самого вечера. Что удивительно — меня никто не беспокоил. Нет, Каллист определённо возвращался в каюту, вряд ли кто-нибудь, кроме него, догадался бы принести обед несчастной пассажирке, но сделал он это совершенно бесшумно, не потревожив моего сна. Еда давно остыла, но выбирать не приходилось. Зато отсутствие вампира навело на мысли, что он и сам не особо желает оставаться со мной наедине. Обидно. Хотя и раньше Каллист не отличался любовью к моей персоне, и больше нескольких часов в день не уделял. Оно и понятно, тогда у него были дела с отцом. Но сейчас-то что? Чем можно занять себя на корабле? Именно это я и отправилась выяснять, расправив помявшееся платье. Надеюсь, что плыть мы будем не больше двух суток. Вряд ли в таком наряде, несмотря на полные сумки, я смогу продержаться дольше.

На верхней палубе произошли изменения. Команда корабля расслабилась, матросы отвешивали сальные шуточки, двое юнг краснели, прямо как я совсем недавно, заливаясь краской по самые уши. До меня не было никому дела, так что я расположилась на корме, собираясь наблюдать заход солнца. И всё бы было ничего, если бы я не услышала занимательный спор.

— А я говорю тебе, что это стекляшка! — орал не совсем трезвый пассажир, если судить по одежде.

— Сам ты стекляшка! — обиделся второй в униформе работников корабля. — Зуб даю, бриллиант!

— Ой, не смеши, — снова первый, заходясь смехом. — Тебе фальшивку сунули, а ты и радуешься.

Не вмешаться оказалось непосильной задачей.

— Простите, а можно мне посмотреть? — спросила, быстро приблизившись вплотную к мужчинам.

— Да иди ты, девка! — послал меня второй.

— Она, может, и девка, Анвар, — первый мне радостно заулыбался, — но лицо незаинтересованное. Да и погляди, какие у неё серьги в ушах, наверняка в побрякушках разбирается. Спорим, — он снова уделил внимание собеседнику, — она твой бриллиант в пух разнесёт?

— А давай! — азартно согласился тот, кого назвали Анваром.

— А газета или книга есть? — с предвкушением уточнила.

Я, конечно, не специалист, как папочка, да и нужных инструментов у меня нет. Зато точно знаю, что через бриллиант никакой текст не прочитаешь, а через стекло — запросто. Мужчины сильно удивились, но первый, пошатываясь, принёс купленную утром на пристани газету, а второй всё это время не сводил с меня подозрительного взгляда. И, наверное, не зря, потому что мне пришлось его разочаровать: камень-то на самом деле стекляшкой оказался. Правда, одной газетой не обошлось. Анвару потребовались дополнительные подтверждения, и пришлось посылать его на поиски капли жира. Чистого жира мужчина не нашёл, зато аппетитно зажаренную баранью ножку — легко. Вот так и познакомились.

— М-да, — протянул член корабля, с уважением меня рассматривая. — Как ты и говорила, он разделился. А на бриллианте, стало быть, не поменялся бы жир?

— Да что ты заладил, бриллиант да бриллиант! — заступился за меня Наум. — Я тебе сразу сказал, что стекляшка.

— Выпить бы, — Анвар окончательно расстроился.

Выпить мужчины почему-то решили со мной. И не то, чтобы я сильно сопротивлялась, по сути, собираясь идти в каюту к незнакомому мужчине, но неловко было. Однако любопытство снова взяло верх.