Не знаю, что он имел в виду, но я потихоньку плыла, укачиваемая размеренными широкими шагами вампира. От быстрого стука его сердца у меня перехватывало дыхание. В животе разгорался пожар, а помять услужливо и совсем не к месту напомнила о «вкусе» вампирского укуса, и слова сами спорхнули с губ:

— А ты не сдерживайся.

Каллист выругался.

— Ты не знаешь, что предлагаешь и уже завтра будешь сожалеть.

Приятные объятия сменились твёрдой поверхностью, на которую меня уложили, но вряд ли я обратила на это должное внимание, крепко вцепившись в вампира.

— Не уходи! — заявила я перепугано. Дальнейшие слова не могу объяснить даже выпитым алкоголем! Настолько несвойственными для меня они были: — Сама виновата. Хотела отвратить, половину флакона духов вылила, и мыло, и... А ты даже обещанный осмотр зажал!

Несчастная слезинка была безжалостно стёрта рукой вампира.

— Действительно, сама виновата, — прозвучало раздражённо. И моя пышная юбка взлетела вверх.

— А...

— Осмотр, — сухо напомнил Каллист.

— И...

— И пить буду, — еле ощутимое прикосновение губ к внутренней стороне бедра.

И я вместе того, чтобы возмутиться, наоборот, шире раздвинула ноги. Стыдоба-то какая... будет завтра. А сегодня так приятно, свободно и внизу живота от желания уже всё пульсирует.

— Так, а это что такое? — послышалось удивлённое от вампира.

Подумала немного и, логически рассудив, что ничего, кроме меня, Каллист обнаружить не мог, — драгоценности мы с бабушкой все же пришивали поверх, чтобы нежную кожу не натирали, — выдохнула:

— Я!

— Тебя, моя сладкая соблазнительная принцесса, я вижу, — ещё одно касание губ, но уже чуть ближе к центру моего пожара. Одна из подвязок была безжалостно оттянута и Каллист ласково поинтересовался, показывая мне припрятанное оружие: — Вот это что?

И настолько ласково у него получилось это произнести, что я даже слегка протрезвела и честно призналась:

— Нож. От тебя отбиваться.

— Да? — вампир явно заинтересовался находкой. Хмыкнул и вложил его в мою ладонь со словами: — Можешь начинать.

Я не то, что отбиваться начала, я забыла сделать вдох! Мой пьяный мозг и распалившееся желание ждали укуса, но никак не того, что произошло.

Нежный чувственный поцелуй в центр моего желания отозвался дрожью во всём теле и заставил инстинктивно дёрнуться. Каллист касался там, где я сама стыдилась себя трогать. Позволить это сделать мужчине даже в собственном не совсем адекватном состоянии, было верхом безумия. И собрав последние крохи блуждающих в голове мыслей, я попыталась отползти.

— Куда же ты, принцесса, — мягко рассмеялся вампир, на миг отрываясь от окончательно намокших трусиков. Схватил за бёдра, фиксируя меня на одном месте, и опаляя горячим дыханием, напомнил: — Кусаю, куда захочу. Забыла? Ты же не думала, что я любезно соглашусь смешивать твою сладкую кровь с ужасным привкусом мыла или духов.

Нет. То есть да. В общем, я просто пить не собиралась. Кто ж знал, что мне взбредёт в голову упрашивать Каллиста! И теперь, осознавая последствия, не только откажусь от алкоголя, но и перестану мешать запах...

Охнула, теряя мысль. Тонкие кружевные трусики потеряли свою стратегическую позицию, оказавшись безжалостно порванными. А горячий язык скользнул внутрь, кружа вокруг чувствительной горошины. И я застонала, сдаваясь и выгибая спину. То, что творил вампир, было чем-то невообразимым. Он скользил меж складок, и я сжимала ладони, комкая дешёвое постельное бельё. Задевал чувствительную вершину, то надавливая на неё, то втягивая её в рот, а я кричала, срывая голос. Стонала и шептала его имя. Только бы Каллист не останавливался. Не лишал того чувства полёта, что поселилось в груди. Ощущения, как я рассыпаюсь на части, а он одним новым движением собирает меня вновь. Он подводил меня к грани снова и снова, специально не давая мне освобождения. Удовольствие ослепляло вспышками, давно лишив всех связных мыслей. Я позабыла обо всём на свете. Только бы это не прекращалось. Хотелось кричать «ещё и ещё». Все запреты и стыд потерялись, сметённые вожделением и волной похоти. Не думала, что её во мне столько. Я вообще уже ни о чём не думала, зарываясь руками в светлые волосы и практически силой удерживая мужскую голову между своих ног. Тугая спираль закручивалась внутри меня, грозя взорваться ослепительной вспышкой. И когда Каллист в очередной раз остановился, давая мне секундную передышку, взмолилась: