Она искала Мерта. Ей нужно было поговорить с отцом девушки, объяснить и даже утешить его, сказав, что о его дочери позаботятся, а потом расспросить, как обстоят дела в городе.

– Вы зря ищете Мерта, леди – сказал маг, присоединившись к ней в ее поисках. – Я отослал его домой.

Лира прошла еще немного, прежде чем остановиться и посмотреть на него.

– Сэгхарт, вы садист или, все-таки мазохист?? – осведомилась она с раздражением, но тут же оборвала себя.

Если она будет вести себя также, то чем они, в сущности, отличаются друг от друга?

– Почему вы сразу не сказали мне об этом?

Сэгхарт подобно ей тяжело вздохнул, посмотрев куда-то в сторону.

– Не подумал, что вы сбежите, – ответил мужчина, вновь посмотрев на нее, – понадеявшись на свое обаяние.

Лира хмыкнула, но в этот раз про себя.

– Вернетесь домой и поговорите с ним.

В том-то и дело, что Лира не хотела возвращаться домой, потому что отец Марты служил у мага и жил в одном доме с ним. Она собиралась расспросить его о городе, порядках и положении женщин в этом мире, а также попросить денег на первое время, чтобы устроиться самостоятельно.

– Я не хочу возвращаться в ваш дом, милорд, – ответила она прямо.

– Отчего же?

Лира не стала отвечать ему, решив вернуться во дворец и найти этого Траубе. Так нужно было сделать с самого начала – узнать о бонусах, которые полагаются «перевертышам». Они должны были быть, стоило вспомнить как король и его советник смотрели на нее! Но она поспешила к человеку, который был ее родней в этом мире. Так было правильно.

– Вы сами знаете почему, – ответила Лира, разозленная тем, что он не хочет отставать от нее. – Я не хочу жить с вами под одной крышей и не желаю работать на такого махрового шовиниста, как вы.

Он взял ее под локоть и оттащил в кусты в прямом смысле этого слова. Они стояли среди витиевато подстриженных кустов королевского сада друг на против друга и кажется, были готовы вцепиться в друг друга.

– Да постойте же вы! – воскликнул граф, взяв ее за плечи после того, как Лира ринулась к одной из дорожек. – Я хотел не только объясниться, но и извиниться перед вами.

– Извиняйтесь, а потом отпустите меня.

Лира ждала. Граф пытал ее взглядом.

– Мое поведение непростительно, леди.

Вишневецкая топнула ножкой.

– Мне жаль, что я обидел вас.

Она кивнула, посмотрев на сад за его спиной.

– Я услышала вас.

– Вас не учили, что нужно смотреть собеседнику в глаза, как минимум в лицо, когда с вами говорят и уж тем более приносят извинения?

Нотация не произвела на нее впечатления. Он не на ту напал. Лира только выглядит как девчонка, а на самом деле у нее имеется какой-никакой жизненный опыт и представления о людях.

– Это не извинения, а формальности, – ответила она, посмотрев в зеркала его души. – Поверь, граф, я могу отличить одно от другого и научилась этому вовсе не потому, что обслуживала сиятельных господ вроде тебя.

Вишневецкая заставила себя растянуть губы в вежливой улыбке, зная, что такая никогда не отразится в глазах и выдаст истинные чувства. А что она чувствовала сейчас? Ничего.

– Если это все, то позвольте мне уйти.

Сэгхарт не дал ей отвернуться, а встряхнул, чтобы она вновь посмотрела на него. Сначала напуганная, а потом и удивленная этим жестом Лира, взглянув на него, не могла не признать, как хорош этот мужчина, когда серьезен. Чего только стоил этот пытливый взгляд, которым он впился в нее!

– Извини меня за те слова и вопрос, что я задал – проговорил он неожиданно, как будто бы подбирая слова.

Лира ощутила слабое чувство восхищения, хотя, никогда бы не призналась ему в этом. Этот тип не был совсем потерян для адекватной части общества – он понял ее подсказку, а не решил, что «тыканье» – это повод для дальнейшего хамства.