"Ключевое слово здесь – "показалось"", – одёрнул Нестеренко сам себя и крепче сжал руль.
Это всё нервы. Нервы, усталость, недосып, нелепое поведение Глаза, несвоевременное приглашение Артура, госпитализация Лины... Всё вместе.
Паранойя. Всё это проклятая паранойя, только и всего.
– Вон там свободное место! – вскрикнула Морена, когда они подъехали к пафосному мажорскому общепиту. Слава молча покосился на спутницу и свернул к платной парковке.
***
Барменша хмурила брови и морщила лоб, уткнувшись в меню.
Вячеслав заказал себе мартини и внимательно наблюдал за спутницей. Правильно ли он поступил? Оправдан ли риск? Можно ли в полной мере доверять голосистой казашке?
– Я буду краба, – сказал брюнетка, всё ещё пялясь в меню. – Я их не ела никогда. А ещё шоколадный фонтан.
– Фондан, – машинально поправил Слава и подмигнул официанту. Тот понимающе кивнул. – А что будешь пить?
– Чай с лимоном и без сахара, – Морена сопроводила заказ улыбкой. – Пожалуйста.
Оспаривать выбор барменши Нестеренко не стал.
Псевдомексиканка частенько вела себя странно, но это скорее удивляло, чем бесило.
Почему она не заказала самый дорогой коктейль и не выбрала самое экзотическое блюдо?
Зачем притащила ему чек и порывалась вернуть карту, которую он выделил ей на покупку всего необходимого в дорогу?
Чудная...
Другая на её месте бы...
Стоп!
В том-то всё и дело. Другая ему не нужна. Совсем.
Пусть охотницы за богатым папиком идут лесом: не до них сейчас.
С Мореной у него особые отношения. Совершенно особые. Уникальные.
Ни разу Вячеслав не видел от неё подобострастия, желания угодить, никогда она перед ним не лебезила и не робела.
Она не перед кем не робела...
Нестеренко чувствовал в ней силу. Удивительную силу. Не физическую, но духовную. Силу воли, бесстрашие, чистоту помыслов, несгибаемую и ничем не омрачённую целеустремлённость.
"Когда-то и я был таким же", – грустно подумал он, а вслух сказал:
– Ну, как краб?
– Классный краб, – отозвалась Морена. Ела она очень жадно, словно провела последнюю неделю в Бухенвальде [3] – Вкусный.
– Хорошо, если так, – кивнул Слава и поднёс к губам мартини.
Барменша среагировала молниеносно. Прекратила терзать краба, протянулась через стол и выхватила бокал, едва он собрался сделать глоток.
– Э-э! С ума сошла?
– Ты за рулём, забыл? – Она пригубила присвоенный напиток, как ни в чём не бывало.
– Боишься, что меня оштрафуют? – Вячеслав скрестил руки на груди.
– Нет. – Ещё один глоток.
– Переживаешь за свою жизнь? – усмехнулся он. – Думаешь – расшибу?
– Вовсе нет. – Морена допила мартини одним махом.
– А что же тогда?
– Да просто я почти юрист, – заявила псевдомексиканка и закинула в рот оливку. – И не позволю нарушать закон в моём присутствии. Никому. Даже таким богатеям, как ты.
Вот как тут сдержаться?
Слава зашелся смехом. Да так, что проходящий мимо официант удивленно покосился на них.
– Шутишь? – спросил он, вытирая выступившие на глазах слёзы.
– Нет, – серьёзно ответила девушка.
– И что ты предлагаешь?
Она подалась вперёд и понизила голос до зловещего шепота:
– Можешь выпить мой чай.
***
От чая Вячеслав отказался, но попросил принести безалкогольного пива.
– Вот. – Он протянул Морене папку, когда официант водрузил на стол высокий потный бокал с белой пенистой шапкой.
– Что это? – барменша нахмурила брови.
– Моя жизнь, – просто ответил он.
– Твоя... что?
– Чтобы убедительно сыграть мою дочь, ты должна знать обо мне больше... – Слава кашлянул. – Чуть больше, чем все остальные.
– А-а... – отозвалась брюнетка. Она уже углубилась в изучение биографических данных по самое не хочу. – Ух, ничего себе! Не знала, что ты воевал.