Нет уж! Не хватало еще отравиться посреди ночи, когда весь замок спит.

Я усмехнулась, представив реакцию обитателей замка на мою необъяснимую кончину. Наверняка бы только порадовались.

Зажгла свечу, и комната наполнилась мягким, теплым светом. Тени заплясали по стенам. Я порылась в сундуке, чувствуя под пальцами холодное дерево и мягкую ткань, пока не нашла книгу про грагуолов.

Сон как рукой сняло, и я боялась, что так и пролежу в темноте до утра, пока мозг опьянен жаждой деятельности. Это чувство было слишком знакомым. Я глубоко вздохнула, пытаясь отогнать воспоминания о больничной койке.

В кровати я буду только спать и иногда читать. Вздохнула, устраиваясь на кровати с книгой. Мягкое одеяло обволокло меня, создавая уютный кокон.

Перелистывая страницы, я все больше узнавала о своем ночном визитере. Оказалось, грагуолы, несмотря на способность говорить, редко контактировали с людьми. Их встречали и в империи Санти, и глубоко в империи Истэ, хотя из последней они, как говорилось в книге, исчезли очень давно.

Этот момент мне показался странным, но я даже себе не могла объяснить почему.

Когда глаза начали слипаться, я бросила последний взгляд на мерцающий флакон. Он был красивым, как украшение. Как электрическа ночная лампа с медленно плывущей внутри цветной субстанцией.

Сон наконец одолел меня, и я погрузилась в мир странных видений, где ящерицы разговаривали человеческими голосами, а деревья пытались схватить меня своими ветвями.

Утром меня разбудил голос Эммы:

– Ваше высочество, пора вставать. Мистер Бертьюз прислал записку пару часов назад о том, что прибудет в полдень.

Я с трудом разлепила глаза, чувствуя, как сон неохотно отпускает меня. Солнечный свет, проникающий через окно, казался слишком ярким после ночных приключений.

– Да, конечно, Эмма, – пробормотала я, садясь на кровати. – Спасибо, что разбудила.

– Еще я вчера всех опросила и составила список, который вы просили. Я оставила его в кабинете.

Хозяйский кабинет в замке я видела мельком, но сейчас вспомнила, что там было много полок с книгами, а книги, как известно, лучшие друзья попаданок!

Улыбнувшись, я начала умываться и одеваться, все еще погруженная в свои мысли. Краем глаза я заметила, как взгляд Эммы прикован к книге и флакону на столе. По ее лицу сложно было понять, о чем она думает.

– Что-то не так, Эмма? – спросила я, пытаясь звучать непринужденно, хотя сердце забилось чаще.

Она помедлила, прежде чем ответить, но ее голос был все так же сух.

– Нет, ваше высочество.

Нет, да? А почему у тебя взгляд такой, будто ты только что Америку открыла?

Но я не задала этот вопрос вслух. Решила наблюдать за ней и дальше. Если у нее есть какие-то секреты касательно ящериц, то я их выясню.

Когда спустилась в столовую, завтрак был уже накрыт. В этом мире на завтрак любили подавать выпечку, хотя я ее не очень жаловала, а на ужин всегда был шикарный десерт, заслуживающий всех мишленовских звезд.

Для принцессы вообще могли готовить что угодно по щелчку пальцев. Даже для такой принцессы, как я. И я этим пользовалась, поэтому на завтрак у меня всегда были фруктовые каши – привет из прошлого, да. Но каши мне действительно нравились, особенно когда приготовлены хорошо и не похожи на слизь.

Я как раз уже заканчивала завтрак, когда Эмма вошла в столовую, держа в руках конверт. Ее лицо было напряжено, а движения скованны, будто она несла не письмо, а бомбу замедленного действия.

– Ваше высочество, – начала она осторожно, – пришло письмо из дворца.

20. 19

Едва не поперхнувшись кашей, я посмотрела на конверт, как на подброшенную ядовитую змею. Сердце заколотилось быстрее, а во рту пересохло. Неужели момент, которого я так боялась, настал? Пора репетировать дерево?