Решив больше не откладывать разговор о колледже в долгий ящик, она поднялась с кровати и принялась расхаживать по комнате, снова и снова прокручивая в голове речь для Влада, готовя самые убедительные, по ее мнению, аргументы. Потом поняла, что все это выглядит такой чушью, что она сама себе бы не поверила, окажись она на месте Демидова. В итоге бессильно опустилась на кровать, сгребла Сашиного медведя, да так и просидела, уткнувшись в него, до самого прихода Влада. Не зажигая света, не задергивая штор, не замечая времени.

— Что в темноте сидим? — Влад возник на пороге ее комнаты буквально через минуту после того, как в замочной скважине стих звук проворачиваемого ключа, щелкнул выключателем.

— Так, просто, голова болит, — отмахнулась она, зажмуриваясь от яркого света.

— Голова болит, наверное, оттого, что гадаешь, где ключи посеяла, да? — бодро произнес он, выдвигая стул из-за стола, и, повернув его спинкой к ней, сел напротив кровати. — Сейчас тебе полегчает, — пошарив в кармане джинсов, швырнул ей на постель ключи. — Я их нашел, прикинь.

Ксения покраснела и медленно подняла на него глаза. Несмотря на веселость в голосе, во взгляде у него не читалось ничего, кроме осуждения.

— Если хорошо поищу, то и телефон найду, наверное, да?

16. Глава 16

— Ничего не хочешь мне объяснить, а то как-то занятно все получается? — выжидательно уставился на нее Влад, а потом, наклонившись ближе, спросил вкрадчиво: — Ты зачем к Воронову ходила?

— А он тебе не сказал? — искоса окинув его настороженным взглядом, несмело обронила девушка.

— А я у него и не спрашивал, — опер откинулся назад. — Хочу, чтобы ты сама мне рассказала, — помолчал немного, затем предупредил: — И лучше не ври... Поверь, я знаю много способов, как заставить человека говорить правду, даже если он не хочет... Но мне бы не хотелось испытывать их на тебе...

Ксения понимающе кивнула, все также не глядя на Демидова, поднялась, стянула с себя плащ, кинула его на спинку кровати. Эти простые механические действия помогали унять внутреннюю дрожь, давали возможность собраться с мыслями, хоть немного успокоиться. Она все ему расскажет, без утайки, но ей бы не хотелось, чтобы при этом голос срывался от волнения. Влад еще подумает, что она намеренно сгущает краски, притворяется.

— Я долго буду ждать? — не вытерпел мужчина, наблюдая за тем, как она, не торопясь, садится на кровать, разглаживает на коленях юбку. Тут его взгляд упал на синеватое запястье девушки.

— Это что такое? — недоуменно поинтересовался он и, протянув ладонь, моментально сгреб в нее руку Ксении, поднося ближе к своему лицу, чтобы лучше разглядеть подозрительное пятно. — Я вопрос задал, — медленно сказал он, когда пауза, данная девушке на ответ, несколько затянулась. — Откуда это?

— Ниоткуда... Просто ударилась, — с трудом выдернув руку, она невольно спрятала ее за спину.

— Слушай, я тебе не мальчик, чтоб в эти сказки верить, — стальным голосом отчеканил Демидов. — Еще раз тебя спрашиваю, что случилось?

То, что поведала ему Ксения, пряча глаза, потрясло его неимоверно. Ни разу не прервав ее, Влад внимательно слушал ее сбивчивый рассказ, лишь изредка постукивая пальцами по деревянной спинке стула. По мере роста наглости отмороженного подростка, выражение лица опера менялось — от недоверчивого к обеспокоенному, от тревожного к злому.

— Почему ты молчала?! — спросил тихо. — Почему ты ничего не сказала, если уж не мне, то Воронову?! — постепенно голос Влада набрал силу, зазвучал громче, со всевозрастающим негодованием: — Ты понимаешь, чем это могло закончиться?!