Алекс чертыхнулся. Схватил меня за запястья и припечатал руки к столу. Пронзительный взгляд: расплавленное серебро с грозовыми всполохами, окружающее бездну расширенных зрачков.

Одно движение навстречу.

Мои руки сжались в кулаки, я вскрикнула и выгнулась. Он взял меня с хода, без расшаркиваний, натянул до предела. Тщетно пытаясь выкрутить руки, я ловила его толчки. Развела ноги шире и обхватила его. Скрестила лодыжки и подалась навстречу, приподнимая бёдра в такт его проникновениям в меня.

Его губа дёрнулась. Телефон опять умолк и загудел.

— И эту дрянь я тоже отправлю за борт, — совершенно искренне пообещала я сиплым выдохом.

Алекс ругнулся, отпустил мои руки и подхватил меня под коленками. Чуть ли не пополам сложил. Дыхание его было хриплым, ненормальным. И сам он тоже был ненормальным. И я… Я тоже была ненормальной. Схватила его за футболку, нашла губы.

В окне мелькнула луна. То ли она всё-таки свалилась, то ли это мой собственный горизонт пьяно шатало из стороны в сторону.

Алекс хаотично гладил меня по бёдрам. Вошёл и остановился, опаляя тяжёлым дыханием лицо.

— Ещё, — выдохнула я.

Он медленно двинулся назад. Его член выскользнул из меня, и он, взяв его в руку, провёл головкой по влажной, раскрытой перед ним плоти.

Ноги мои свисали с края стола, тело осатанело ныло. Я провела ладонью по животу и сжала грудь. Опустила вниз лямку бюстгальтера, снять который Алекс так и не удосужился. Он надавил членом, вошёл на считанные миллиметры и подался назад. Мне хотелось большего, но только я тронула низ живота, Алекс отбросил мою руку.

— Ненавижу тебя, — запустила пальцы в его волосы одновременно с тем, как он оказался внутри. Первая робкая волна теплом пробежала по телу до самых кончиков пальцев. – Ненавижу, Аверин. Ты…

— А я тебя люблю, Волчонок, — он начал мощно врезаться в меня.

Растягивая, насаживая на себя, впрыскивая в кровь новые и новые порции горячего, сладкого яда. Первую волну заглушила вторая, красное яблоко завертелось вместе с бриллиантами звёзд. Я лизнула его губу и, больше ничего не соображая, повалилась на стол. Тепло, уханье совы, красное марево…

Алекс хрипло застонал, запрокинул голову. В последний момент вышел и толчками выплеснул сперму мне на живот. Стоял между разведённых ног и смотрел на меня, поглаживая себя. Даже опавший, член его был внушительным. На безымянном пальце красовалось широкое обручальное кольцо. Всё это я видела сквозь дурманящую пелену.

Меня било дрожью, живот ныл. Тепло… Тепло и свободно. Равно так, если бы я была раскинувшей в небе крылья птицей, если бы я на безумной скорости гнала байк под раскалённым солнцем к горизонту, и встречный ветер хлестал бы меня по щекам, трепал волосы.

Я коснулась живота. Растёрла вязкую сперму и лизнула руку.

— Ты вкусный, — провела по шее.

Желание сказать ему здесь и сейчас о беременности было огромным. Нет. Раз решила в Испании, значит, в Испании. Всего пара дней осталась.

Алекс взял мою выпачканную его страстью ладонь. Втянул носом у запястья, поцеловал пульсирующую венку и потянул меня за руку, заставляя сесть. Коснулся моих волос и вдохнул уже у виска:

— Ты тоже, — сцеловал выступившую на виске испарину. – И сексом пахнешь.

— Главное, чтобы сексом не пахли твои бумаги, — я тронула губами его горло. Почувствовала усмешку. Врывающийся в кабинет ночной воздух холодком прошёлся по влажным телам, и я вздохнула. Меня наполняла приятная расслабленность. Всё бы ничего, если бы не в который раз завибрировавший телефон. Похоже, кто-то хотел моего мужа чуть ли не сильнее меня.