К вечеру до нас дошли экземпляры «Харбинского Времени» от 28 и 30 ноября. К сожалению, не могу их послать, ибо их нам дали здесь для прочтения. В одной из них рассказываются злостные нелепицы о нашей поездке в Баргу. По обыкновению, преступный автор вообще не считается с фактами. В другом номере рассказывается о докладе некоего легитимиста Лавошникова о розенкрейцерах и обо мне. При этом автор особенно нападает на меня за мой привет обществу имени Оригена и, судя по газете, цитирует не мою книгу «Община»[195]. Ориген причтен Учителем Церкви, и потому даже с любой христианской точки зрения, казалось бы, нелепо нападать за доброе слово об этом великом лице. Но, конечно, во всей этой травле мы не должны искать правду или логику. Там, где выступают бесовские силы, именно истина отсутствует. Но одно остается очевидным, а именно, что сатанинская кампания продолжается с полною яростью. С полною яростью именно в японской газете «Харбинское Время». Казалось бы, даже с точки зрения простого приличия это не допустимо. Я убежден, что производимое Вами и нами расследование откроет многое знаменательное. Потому продолжайте расследование полным ходом – ведь оно обнаружит многое, имеющее огромное значение. Нельзя забыть, что травля ведется именно яп[онской] газетой, на заголовке которой написано – «ежедневная ниппонская газета». Сегодня мы сделали визиты посланникам, и в тот же день ам[ер[иканский] посланник и французский министр ответили. В китайских официальных местах мы были встречены очень дружелюбно.
4 декабря 1934 г.
Появилась вполне дружелюбная статья в местной «Peiping Chronicle» и в китайской «Peiping Morning Post». Прилагаю к этим записям мое письмо для хранения в наших внутренних архивах. Делаю это лишь ввиду выпадов японских, харбинских и тяньцзинских газет. Раз на газете стоит надпись о том, что она ниппонская газета, то содержание ее мы не вправе относить только к русским ее сотрудникам. Конечно, прискорбно видеть, что в этих газетах почему-то собраны преступные русские отбросы, точно японцы не могли сделать сотрудничество с порядочными элементами. Сама надобность прилагаемого меморандума уже предполагает чью-то злостную невежественность. Но что же делать, если мы воочию встречаемся с такою степенью преступности. Не забудем, что авторы преступной шайки являются криминальными типами. Так, напр[имер], скрывающийся под псевдонимом Борисов – В. Голицын, по свидетельству самых почтенных людей, замешан в похищении детей богатого промышленника Кулаева[196] и в операции с банковскими чеками. Другие авторы клеветнической кампании не менее известны в своем темном прошлом. Достаточно сказать, что студент богословского факультета Лукин состоит и полицейским сыщиком. Хороши богословские основы и традиции!
Удивляемся, что до сих пор не имеем от Вас отзвука на нашу первую телеграмму. Предполагаем, не было ли какой-либо умышленной задержки. Обращаю Ваше внимание, что в упомянутой мною вчера клеветнической статье «Харбинского Времени» был злонамеренный намек о трех (?) таинственных американцах, якобы производивших таинственную работу. Таким образом, можно видеть, что, несмотря на все добрые с нашей стороны желания, необоснованное подозрение преобладает. Сообщите и об этом нашему Другу. Конечно, вся линия поведения двух негодяев лишь способствовала таким результатам. У нас здесь находятся наши друзья. Вы же со своей стороны очень внимательно последите, чтобы в местных русских газетах не продолжалась злонамеренная кампания. Говорю это также потому, что некий тип, поведение которого было очень двусмысленно, уверял, что он широчайшим образом разослал «Харбинское Время». Но оставалось неизвестным, с какою же целью он тратил энергию и марки. Сегодня мы обедаем у ген[ерала] Хорвата. Понимаю, насколько прискорбно оставлять в архивах культурных учреждений документы, подобные прилагаемому меморандуму. Но, видимо, мы живем среди средневековой инквизиции.