- Бабушка не простила мать, а когда та умерла, то бабуля прислала нам письмо, где написала, чтобы самая младшая приехала к ней. Я не захотела, да и Верита не пустила. Если честно, подозреваю, что она подумала, что бабушка хочет сделать меня наследницей.

- А что дальше?

- Я не поехала, а бабушка вскоре умерла. И вот тут началось, - Агрита замолчала, и в ее взгляде мелькнула такая тоска и обреченность, что у меня сжало сердце.

- Что началось?

- Когда же к тебе вернется память.

- Не томи, Агрита!

- Да что говорить. Бабушка начала меня мучить, вначале в снах, а потом и наяву. Как она это делает – никак не можем разгадать. Она внедряется в меня и начинает управлять, забирая силы. А однажды я едва не погибла, когда она разозлилась и чуть не скинула меня в колодец. Хорошо, Верита успела оттощить, а там и я сама пришла в себя.

- Ого-го, - все, что могла сказать я. Для меня вдруг воочию предстала разница между нашими мирами. Технологичный, устойчивый, материальный мир, в котором я родилась и прожила тридцать два года, – и этот мир, полный магических загадок и настоящего волшебства, где сила способна двигать горы и вздымать волны только одной волей надменного мага. Пока я еще многого не знаю, но и того, что успела услышать, о чем успела прочитать, достаточно, чтобы молиться неизвестным богам, забросившим меня сюда, и просить их не сойти мне с ума.

6. Глава шестая

После того случая, жизнь в доме не то чтобы наладилась, но стала спокойней. Верита нацепила на себя маску безразличия, не разговаривая со мной. Я же была этому только рада. Мне нужно время, чтобы оглядеться, узнать мир, изучить его, понять. Вроде бы вокруг такие же люди, как и в моем мире. Такие, да не такие. Еще и это тело в жировых складках. И когда я должна быть во всеоружии, это тело делает меня уязвимой и неповоротливой. Слабое звено, одним словом.

Отрегулировать питание после скандала было не сложно, Верита побаивалась наглеть так, как раньше. Проблема оставалась в самом теле, в его привычках, все же я в нем гостья, а не хозяйка, потому приходилось давить импульсы, сигналы, инстинкты на корню, силовым методом, едва ли не бить себя по рукам, когда пальчики тянулись к пышной булке или второй котлетке Даже Агрита смотрела на меня с большим интересом. Верита же, со злобным блеском в глазах, ждала моего поражения. Дудки! Не дождетесь.

Каждый вечер запираясь у себя в комнате перед сном, я делала комплекс упражнений, самых простых – отжимание, наклоны, приседание, качание пресса. Ох, как то тяжело, когда в тебе сто кило. Днем я загружала себя работой в лавке, сознательно взяв обязанности девочки на побегушках. И для тела полезно, и с точки зрения познания того мира. И уже к концу месяца моего проживания здесь, напольные весы показали минус восемь килограмм, те есть шестнадцать фунтов с хвостиком.

Наша семейная лавка занималась продажей тканей и гарнитурой для шитья. Стояла она в квартале от дома, на торговой улице, усыпанной двух и трехтажными домами, где жили люди среднего достатка. Торговцы, учителя, аптекари, хозяева кофеен и прочие вполне себе благополучные горожане.

В королевстве была внедрена особая система налогообложения. Чем богаче – тем внушительней налог. А как рассуждает простой обыватель? Сегодня густо, завтра пусто. Поэтому, никто не выпячивал свое богатство, особо не хвастаясь, и Верита в том числе, хотя, когда я заглядывала в бухгалтерские книги, то частенько видела некоторые несоответствия. Но задавать вопросы не стала, ей виднее.

Несколько дней назад по району пролетела новость, что в полумиле отсюда квартировался целый отряд кавалеристов. Или не отряд, а полк, никто точно не знал. Но оживление та новость внесла бесспорно. А уж когда бравые ребята появились на наше улице, заглядывая в лавки, кофейни, на рынок, то народ оживился. Не обошли военные и наш магазинчик.