Взяв меня на руки, папа поглаживает меня по голове.

– Тише, птичка, – шепчет он. – Ты же у меня сильная девочка. Сейчас мы отвезем тебя к доктору.

Кивнув, оборачиваю руки вокруг шеи папы. Он целует меня в лоб и уже направляется к выходу, когда я вижу на шее мамы большие синяки и бормочу:

– Маме тоже надо к врачу, папочка.

Но папа уже выходит из комнаты.

– Не волнуйся, птичка, твоя мать уже большая, – очень холодно говорит он. – Ей просто нужно наконец-то понять, что у каждого действия есть свои последствия.

О чем говорили мама и бабушка, я поняла лишь спустя время.

Лос-Анджелес, Калифорния, США, наше время…

С самого утра мне казалось, что мои связки перестали меня слушаться. Каждая высокая нота выходила фальшивой, с чем бабушка была не согласна. Я давно ей не пела, и она радовалась, слыша мой голос. Песню для проб выбирала не я, а М. Не скажу, что она плоха, но если бы выбор был за мной, я бы не взяла любовную балладу Шона Мендеса. М же захотелось повеселиться.

Бабушка, увидев, как я волнуюсь, всучила мне крестик, который никогда не снимала. Антония Варгас – убежденная католичка. Она верит в Бога и его неисповедимые пути, а наше положение видит испытанием за то, что произошло в Мексике. За то, то случилось с моими родителями.

Я не атеистка, нет. Я уверена, что есть высшие силы, просто мне не кажется, что они определяют нашу судьбу. Мне проще смириться со своей паршивой жизнью и поименно знать тех, кто почти погубил меня, чем думать, что все это чей-то план.

Тем не менее, крестик я взяла.

Золотое украшение нагрелось в моей ладони, и я отпускаю его. Оторвав взгляд от текста песни и нот, оглядываю длинную очередь музыкантов, проходящих прослушивание, как и я. Все мы уже прошли первый этап, теперь здесь лучшие из лучших. И я. Не представляю, как мне удалось попасть сюда.

С самого прихода в офис звукозаписывающей студии я пытаюсь отыскать Николаса, но его нет здесь. Эктор уверял меня, что Ник лично контролирует процесс отбора артистов, так где же он, черт возьми? Весь смысл моего прослушивания заключается в том, что он увидит меня еще раз, очередная неслучайная случайность, подстроенная судьбой. Я не стану звездой, не подпишу контракт, но мое появление может действительно подстегнуть Николаса на начало отношений.

Главное, чтобы он не решил, что я изначально охотилась за ним.

Устав нарезать круги по коридору, сажусь на пол и напеваю строчки песни:

«Вдыхая воздух из легких,

Срывая кожу с костей,

Я готов пожертвовать своей жизнью ради тебя,

И я с радостью сделаю это дважды».

Не понять тонкий намек от М практически невозможно. Босс будет требовать от меня жертв. Одной будет слишком мало.

Дверь в студию открывается, и из нее выбегает заплаканная девушка. Она бежит на шпильках с такой скоростью, что мне становится страшно за ее ноги. Когда девушка пролетает мимо меня, я слышу ее причитания о собственной никчемности и отсутствие таланта. Кажется, ее уход напряг всех музыкантов. Не сговариваясь, мы дружно переглядываемся и молча уставляемся на дверь.

Словно по команде, из студии выходит мужчина. Устало потирая свой лоб, он, смотря в планшет, говорит:

– Лилиана Варгас, вас ждут.

Проклятье. Не припомню, чтобы на собеседование в Джулиард у меня так сильно тряслись колени. Та Лилиана видела в своей жизни только пение, она забыла про кусающее за пятки прошлое и жила в стабильности. А я собираюсь осквернить воспоминания о ней, использовать последнее святое, что осталось у меня, в корыстных целях М.

Поднявшись, отряхиваю шорты и на ватных ногах направляюсь к ужасающей двери. В микшерной вижу еще двоих мужчин. Они выглядят утомленными, но все же вежливо здороваются, увидев меня. На автомате отдаю им запись минуса с нужной мне аранжировкой.