Нервно сглотнула, поднимая взгляд и скользя им по литым мышцам пресса, груди, крепкой шее диала. Кровь прилила к лицу. Должно быть, я покраснела, как отборный спелый томат. Сердце забилось, словно сумасшедшее. Внутри тут же кольнуло, напоминая о том, что приступ хоть и миновал, но мог повториться в любую минуту.

– Ну же! Фрезия! – поторопил Гедеон, заметив, как я дёрнулась и задержала дыхание, борясь с колющей болью в груди. – Не вынуждай меня портить твою одежду. – брат протянул руку и дёрнул за ленточку на корсете, которая была лишь украшением. Под ней находилась целая череда мудрёных крючочков, которые она и маскировала. – Или возиться буду долго, или испорчу ненароком твой наряд. Моя рубашка тебе не подойдёт, а за сменными платьями ещё нужно отправить посыльного. Не в одном и том же тебе ходить тут неделю, – в очередной раз удивил меня дальновидностью высший. Я, к слову, об этом даже не подумала.

Прав он, говоря, что я эгоистка и мечтательница. Любая другая девушка уже переживала бы о том, что ей придётся жить неделю в незнакомом месте, спать на чужой постели. Составляла список вещей и украшений, необходимых ей на первое время, чтобы не ударить в грязь лицом и постоянно выглядеть соответствующе. Заламывала руки, носясь по новым покоям и убиваясь, потому что её обвинили в преступлении, наказание за которое смерть, а я…

Руки сами потянулись к застёжкам. Одна, другая, третья – со знанием дела я принялась снимать с себя тесный корсет. Дышать стало проще, а вот Гедеону, кажется наоборот. Если до этого его грудь вздымалась равномерно, то теперь он будто задерживал воздух в лёгких дольше, а выпускал его медленнее.

– Да сколько же их там у тебя? – нетерпеливо спросил парень.

Сам при этом старался смотреть куда угодно, только не на меня. Когда крючки закончились, и корсет упал на пол, я снова взглянула на брата. Он усердно рассматривал белый потолок комнаты.

– Я всё, – буркнула и тоже отвела взгляд, так как смотреть на то, как напрягаются мышцы на шее Гедеона, просто не было сил. Так и подмывало приблизиться и втянуть носом его запах. Такой привычный и родной.

– Бельё тоже, – уже не так холодно и с заметной хрипотцой в голосе велел диал.

Я стянула бретельки исподнего платьица, и оно повисло у меня на поясе, удерживаемое пышной юбкой. Хорошо, что дверь заперта на ключ. Только неожиданных посетителей сейчас не хватало.

Стало зябко, но я знала, что меня ждёт, поэтому посильнее сжала челюсти и зажмурилась. Брат притянул меня к себе так, что наши тела соприкоснулись кожа к коже. Резко и неожиданно. У меня аж воздух из лёгких вышибло. А затем меня в прямом смысле слова подняло в воздух. Гедеон аккуратно, но крепко обнял меня и зафиксировал мою голову у себя на плече одной рукой.

Конечно же, он помнил, что нужно делать. Ведь всё это мы проходили уже не раз и не два, а много… очень много раз. Но тогда мы были младше, а он ещё был собой. Но чем старше мы становились, тем более дорогую цену приходилось платить за моё “лечение”.

– Да не зажимайся ты так, всё равно не поможет, – сказал Гедеон.

И он опять оказался прав. Как бы я ни старалась, у меня не выходило брать меньше, когда он отдавал, а я получала жизненную силу высшего.

И вот я снова в его объятьях, таких тесных, что почти нечем дышать. Моё больное и слабое сердце медленно и несмело отсчитывает удары, в то время как его бьётся быстро и уверенно.

И если до этого мне было холодно, то теперь я пожелала, чтобы температура в комнате была ниже. Намного. Потому что в этот раз маг оказался невероятно горячим. Или это меня кинуло в жар из-за того, что теперь моя оголённая грудь скользила по его, и мы никак не могли найти точку соприкосновения.