– Не подходи ко мне! – только и успела выкрикнуть да выставила перед собой руки, чтобы дать Гедеону понять, что помощь мне не нужна, сама поняла, что лучше мне не стало, и я близка к провалу. Он поймёт. Всё поймёт.

Диал послушался. Я так и шлёпнулась на попу прямо на пол перед ним. Брат не сдвинулся ни на шаг, хотя на лице его отражалось множество противоречивых эмоций: брезгливость, жалость, беспокойство, вина.

– Чем это вы тут занимаетесь? – услышала уже знакомый голос у себя за спиной и только тогда потеряла сознание.

– Как так вышло, что дочь диала родилась с больным сердцем? – почувствовала на шее давление, а затем услышала где-то совсем рядом, но так глухо, что подумала, будто мне почудилось.

– Откуда мне знать? У нас разные родители, – узнала голос Гедеона.

– Так и подумал, что вы сводные, – знакомые нотки. Кто же беседует с братом обо мне? – Голодранец и утончённая леди? Ха! Не смеши меня, Алмор. Ты же простой солдафон, к тому же выходец из захолустной деревни, а она – дитя высшего света. То, как твоя сестрёнка держит осанку, смотрит из полуопущенных ресниц и как уверенно двигается в новомодном зауженном на талии корсете, выдаёт в ней особу голубых кровей. Конечно же, вы неродные. Куда тебе до неё?

Затем раздался глухой удар, какая-то возня, и я наконец открыла глаза. Обнаружила себя лежащей на постели всё в той же комнате.

– Очнулась? – поинтересовался Гедеон.

Брат подошёл ко мне, положил мне руку на лоб, кивнул сам себе и убрал ладонь, тепло которой согревало лучше любого горячительного напитка. Маг недовольно скрестил руки на груди и отошёл к окну.

– Вот мы и встретились снова, юная леди, – теперь надо мной склонился тот самый зеленоглазый щёголь. На его губе виднелась свежая ссадина, которая быстро затягивалась. Пресловутая регенерация диалов делала своё дело.

Блондин подал мне руку, помогая подняться и присесть на постели. Голова больше не кружилась, слабость как рукой сняло. Ничего не свидетельствовало о том, что совсем недавно у меня случился приступ.

– Не при таких обстоятельствах я, конечно, хотел бы познакомиться с дочерью Его Светлости, но что поделать? Разрешите представиться: Эдвард Лонго – сокурсник вашего брата и его хороший друг, – маг так и держал меня за руку, но когда за спиной раздалось громкое “кхм!”, выпустил мою ладонь из своей.

При этом я отметила, что от моего нового знакомого очень приятно пахло чем-то свежим и воздушным, похожим на аромат давно распустившейся орхидеи. А ещё он представился хорошим другом Гедеона, хотя совсем недавно назвал его голодранцем и солдафоном, за что и получил по скуле с правой. Или это ему досталось за то, что маг сравнил наши с ним статусы?

Для общества Дикеи мы были братом и сестрой. О том, что мы друг другу фактически никто, знали мы, наши родители и самая верхушка знати в лице правителя, его сыновей и пары доверенных лиц, которые занимались оформлением бумаг на наше вступление в семью Алмор. Теперь к ним добавился ещё и Эдвард. Оставалось только подивиться его наблюдательности.

– Фрезия Алмор. Очень приятно познакомиться, – ответила на вежливость блондина.

– Здорово же вы вляпались, ребятки! – вдруг выдал Эдвард. – Я всё разузнал. Морт, конечно, был тем ещё зазнайкой, и я не раз хотел покопаться в его черепной коробке, чтобы слегка перекроить ему мозги, но… было бы несправедливо хоронить такую выдающуюся молодую особу в день его погребения.

– Что узнал? Говори, не тяни! – подал голос брат.

– Вам дали неделю, от силы полторы на то, чтобы доказать невиновность леди Фрезии, – начал зеленоглазый.