— Юй Лу, — строго начал Фа Хи.

Но я, подойдя ближе, поклонилась, сложив кисти рук, как мы делали в монастыре, и попросила:

— Пожалуйста, не пытайся остановить меня, шифу. Я почти у цели — осталась всего неделя. Если он переживёт назначенный мною день, я отступлю, обещаю.

Фа Хи снова вздохнул и, не произнеся ни слова, бесшумно вышел из комнаты — я слышала только, как открылась и снова закрылась дверь. А я, раздевшись, повалилась на постель. Неделя обещала быть интересной не только из-за моей мести. Завтра начинается многодневное празднование шестнадцатилетия принца Тургэна: сначала охота, потом — состязания в стрельбе из лука и грандиозный пир. Во всеобщей неразберихе воплотить мой план будет легче... да и любопытно посмотреть, как здесь отмечают дни рождения августейших особ. Моё четырнадцатилетие я "отпраздновала" скромно — в кругу семьи. Фа Хи помог войти в медитативный транс, и я увидела нашу гостиную, родителей, бабушек и дедушек, собравшихся за столом — они тоже отмечали день моего рождения. Но надолго задержаться с ними не получилось. Вид отца, разрыдавшегося при звуках моего голоса, выбил меня из равновесия. Я резко "вернулась" обратно в комнату каганского дворца, и, всхлипывая, повалилась лицом на ковёр. Фа Хи запрещал частые "контакты" с родными — я реагировала на них слишком эмоционально, и это могло разрушить защиту вокруг моего духа. Но при мысли о родителях, я больше не испытывала былой горечи — ведь теперь все, даже мой скептически настроенный папа, знают, что я вернусь.

Вздохнув, я распустила волосы, позволив им рассыпаться по подушке — продолжала скручивать их в пучок на темени, хотя локоны уже доходили до талии и делать это становилось всё сложнее — нужно их подрезать. И теперь мне приходилось идти на определённые ухищрения, чтобы скрыть становившуюся всё более заметной грудь. А Фа Хи то и дело озабоченно качал головой: скоро из тощего заморыша неопределённого пола я превращусь в девушку. Но меня это пока не заботило. Раскинувшись на кровати в позе звезды, я прошептала:

— Спокойной ночи, Вэй, — и закрыла глаза.

[1] Час мыши: полночь, 23:40 — 01:40.

[2] Боо — шаман-мужчина. 

2. Глава 2

Улюлюканье, крики, свист стрел, топот копыт лошадей охотников и тех, на кого они охотятся — стройных, похожих на косуль животных с длинными острыми, как у вампиров, клыками. Халху не охотятся только в периоды спаривания, рождения и вскармливая детёнышей — чтобы не препятствовать размножению животных. Всё остальное время охотничья забава — неотъемлемая часть их жизни. Каганёнок и его свита довольно часто развлекались охотой на сурков и кабанов, уезжая на рассвете и возвращаясь на закате. Я к ним не присоединялась, несмотря на многочисленные "приглашения" Шоны — никогда не понимала, как можно получать удовольствие, убивая беззащитных зверей и птиц. Но не поехать сейчас было немыслимо: ведь эта охота — часть празднования дня рождения принца. Да и интересно посмотреть на эту сторону жизни варваров, к которым меня занесло, хотя по-настоящему участвовать в охоте я не собиралась.

— Эй, сэму! Так и не решишься выпустить стрелу? Хотя — я забыл — твоё нежное сердце не терпит такой жестокой забавы! — мимо меня вихрем пронёсся каганёнок — настолько близко, что Хуяг, испугавшись, взвился на дыбы, чуть не выкинув меня из седла.

Разозлившись, я выхватила из седельной сумки недавно подобранную шишку и замахнулась, целясь в бритый затылок именинника. Но недремлющий Фа Хи мгновенно перехватил мою руку и, поймав мой яростный взгляд, мысленно приказал: