Его рука опустилась ниже. Я оцепенела, но быстро опомнилась.

– Не смей! – шлепнула по его ладони.

Удивилась даже своей смелости, но заднюю не дала. Упрямо поджала губы и назвала адрес. Раз вызвался меня довезти, пусть везет.

– Да ты с норовом, – усмехнулся, отчего морщинки на его лбу разгладились, – но цена моя остается неизменной.

– Я на такое не соглашусь, – напряженно цедила слова, наблюдая за тем, как он ловко лавирует на дороге.

– А я разве спрашивал? – остановился на светофоре и вопросительно поднял бровь. – Да и раньше ты не отказывалась.

Его глаза прожигали во мне дыру размером с котлован. Внутри было обжигающе горячо, но это от стыда, убеждала я себя.

– Ты же знаешь, – сказала слегка разочарованно.

Потеря памяти мне порядком надоела. Все всё знают лучше меня. Игнат отвернулся и промолчал. Дальше мы ехали в полной тишине. И когда показался знакомый двор, я едва не вздохнула от облегчения. Настолько гнетущей была атмосфера в салоне.

– Спасибо, что подвез, – быстро выскользнула из машины, но не успела шагнуть на землю, как мужчина окликнул.

– На месте стой! – тон был жестким.

Не терпящим возражения и тем более неповиновения. Мужчина неспешно вышел и заблокировал двери. Оглянулся по сторонам, словно изучая местность на предмет опасности. И только потом шагнул ко мне. Всё это время я стояла, как истукан. Нет, чтобы рвануть в родительские пенаты. Вместо этого я не могла сдвинуться с места от его давящего голоса.

– Квартира какая? – спросил, а сам тянул меня к нужному подъезду.

Мужские руки прикасались ко мне через куртку, но у меня было ощущение, что между нашей кожей не было преграды.

– Тридцать восьмая, – ответила, но уже была уверена, он и сам это прекрасно знает.

Ключи доставать не пришлось, кто-то из соседей выбежал из подъезда. Игнат придержал дверь, пропуская меня вперед. Я переставляла ноги машинально, с трудом ворочая мыслями.

– Ты меня проводил, – мы остановились на нужном этаже, и я перегородила площадку, стараясь закрыть ему обзор, – можешь идти.

– Звони, – кивнул на дверной звонок и не сдвинулся с места ни на миллиметр.

– Уходи, – попыталась надавить взглядом, но стушевалась.

Мне не победить его в силе характеров и упертости.

Со вздохом повернулась и нажала на заветную кнопку. Услышала, как зашаркали мамины тапочки, как повернулся в замке ключ.

– Иди, – махнула мужчине рукой, намекая на выход.

– И чего ты сорвалась, Юлька? – с порога попеняла мне мама. – Ты с Игорем? Или он позже будет?

Я сглотнула. Совсем забыла, что не сказала ей ничего о своем разводе. Даже не знала, с какой стороны подойти.

– Нет, мам, я одна, Игорь… – слегка запнулась, лихорадочно думала, что бы такое правдоподобное соврать.

И только открыла рот, как тут же его захлопнула. Дверь потянули в сторону с силой, но неспешно.

– Добрый день, – поздоровался Игнат с моей мамой.

У той глаза по пять копеек, да и мои не лучше. Это был поворот, которого я совсем не ожидала.

– Добрый, – острым колким взглядом прострелила меня и отступила, пропуская внутрь.

– Я ненадолго, – недовольно посмотрела на мужчину, который зашел следом.

– Юля, ты не познакомишь меня со своей мамой? – неожиданная ласка в его голосе поразила.

Я глянула на него и увидела хищный взгляд. Он играл со мной, провоцируя на эмоции. И это ему успешно удавалось.

– Это моя мама, Нина Петровна, – произнесла с любовью, а затем перевела взор на верзилу, – а это Игнат, эээ…

Запнулась, не зная, как его представить. Он и не парень, и не друг, и мы даже не работаем вместе. Как мне его назвать? Мужчина, который просто врывается без предупреждения ко мне домой? Который называет изменщицей, но не отпускает меня? Я могу лишь догадываться, что нас связывало, но не могу поверить, что эти грубые подкаты действовали на меня.