– Убирайтесь, – кинула ей в лицо фотки и встала, облокотилась ладонями о стол, – даже если и выйдет у вас что, половина в любом случае моя.

Будто я собиралась отдавать им хоть кусочек квадратных метров. Нет, ну надо же быть такими беспринципными.

– Не зарекайся, девочка, – она чинно прошествовала к выходу и развернулась, – ты еще плохо меня знаешь, не стоило трогать моего сына, избежала бы больших проблем.

Я фыркнула, но едва сдерживала гнев.

– Ведь больше у тебя нет богатого покровителя, верно? – свекровь проявила чудеса осведомленности.

Внутри у меня всё замерло. О чем она говорит? И много ли знает? Всё это было так подозрительно, что по спине прошелся табун мурашек.

Она гордо ушла, а я еще минут пять пялилась на дверь. Мысли лихорадочно крутились, выискивая ответы на мои многочисленные вопросы. Я подорвалась, быстро напялила на себя одежду и выбежала из квартиры.

– Алло, мам, – на ходу набрала родной номер, – ты где? Как еще не вышла? Будь дома, я сейчас сама приеду. Нет, ма, всё хорошо. Ставь чайник.

И сбросила звонок, не желая вдаваться в подробности. Знала, что вопросов у нее ко мне много.

20. Глава 20

Я уже подбежала к перекрестку, как вдруг из ниоткуда вырулила огромная тачка и перегородила мне дорогу. Опустилось переднее стекло, и оттуда на меня взглянули знакомые глаза.

– И куда ты вздумала бежать? – в его глазах штормовое небо, вот-вот грянет гром. – Даже в беспамятстве искушаешь судьбу?

– У меня дела, – бросила ему и попыталась обойти машину.

Хлопнула дверца, и меня резко перехватили за талию.

– Второй раз не выйдет, – сказал спокойно, без эмоций, – я тебя сам отвезу, куда тебе надо.

Пресек мои трепыхания и шлепнул по заднице.

– Вышел! – бросил своему водителю, и тот беспрекословно послушался.

– Присаживайся, – он держал открытой дверь, проявляя чудеса галантности.

Я поджала губы, но сопротивляться не стала. Он за доли секунды сел на место водителя и тронулся с места. Сзади уже зло и нетерпеливо сигналили другие автомобили, но ему до этого не было никакого дела. Он был спокоен, как удав.

– Что за вырез? – недовольно глянул на мою грудь.

Я проследила за его взглядом и запахнула куртку. Не говорить же, что я была в таком шоке, что выскочила в домашней одежде.

– Мы еще вернемся к этому разговору, – решительный тон не оставлял сомнений, так и будет, – скажи-ка мне лучше, красота, что у тебя происходит с мужем?

– Ничего, – видела боковым зрением, что он буравит меня требовательным взглядом, – в любом случае, тебя это не касается.

– Ммм, – недобро хмыкнул, – то есть с присланными его мамашей рэкетирами сама разбираться будешь? Что, настолько плохо обслужила его в прошлый раз?

Я дернулась, словно он влепил мне хлесткую пощечину. Отвернулась к окну. По щеке скатилась слеза. Не смогла сдержаться и всхлипнула.

– Прекращай! – рыкнул зло, а затем продолжил: – Это ты мне изменила, не я, так что не строй из себя жертву.

– Я не могла, – ничего не помнила, но знала, на такое я не способна.

– Неважно, – процедил, даже не глядя на меня, – не выводи меня.

Тишина давила на нервы, но он первым ее нарушил.

– С квартирой я вопрос решу, – вздохнул и прокрутил руль.

– Ты уже и про это знаешь, – я даже удивлена не была.

– Знаю, – сказал буднично, словно это не подлежит сомнению, – но это, как ты понимаешь, не бесплатно.

– Сколько? – обреченно посмотрела на него, на что он лишь покачал головой.

– Мне нужны не деньги, – прошелся по моему телу взглядом, задержался на груди, затем пальцем поддел распахнутую куртку.

Внутри засвербело, по коже словно прошелся ток. Настолько горячим было его прикосновение.