– Не бойтесь, Вениамин, они совершенно безобидны, – раздался позади меня голос.

Я быстро обернулся, вскочив на ноги.

Передо мной стоял глубокий старец с долгой седой бородой и совершенно лысый. Ну, почти лысый, если не считать жиденького венчика выбеленных временем волос. Взгляд у старика был какой-то пристальный, будто пронизывающий насквозь. Стоял он прямо, словно проглотил шест, перебирая сухонькими ручками четки с тяжеленными амбарными ключами.

В голове щелкнуло.

– Вы ключник Петр! – Меня почему-то обуяла радость.

– Ну, если тебе так нравится, – уклончиво отозвался старик.

– Не понимаю, – немного растерялся я, но мне все же захотелось расставить точки над «i». – Вы Петр или нет?

– В твоем понимании – да.

– В каком смысле, в моем? – оторопел я.

– Это лишь твое видение, Вениамин. Меня каждый видит таким, каким себе представляет.

– Тогда я уже вообще ничего не понимаю.

– Все очень просто. Твое сознание рисует тебе привычный образ Петра, а этот мир воспроизводит его. Если бы ты, скажем, был египтянином, жившим тысячи лет назад, то, скорее всего, узрел бы перед собой Осириса. Будь ты из Древнего Ирана – перед тобой предстал бы Митра. Мусульманин узрел бы Мункара и Накира. Или обоих разом. А русич, возможно, встретился бы с Бабой Ягой.

– Бабой Ягой? – Меня начинали обуревать сомнения, не наткнулся ли я на местного сумасшедшего.

– Я не сумасшедший, Вениамин. Господь Всемогущий, кто бы знал, как я устал от человеческой гордыни! – удрученно покачал головой старик. – Всякий, с кем приходится общаться, первым делом наклеивает ярлыки, полагая себя судьей. Но при этом не отдает себе отчета, что его познания о мире, как правило, лишь набор дешевых стереотипов!

Мне стало по-настоящему неловко. Захотелось пошаркать ножкой и шмыгнуть носом.

– Простите, – сконфуженно выдавил я. – Но вы разве можете читать мои мысли?

– Ты сам – мысль, и я вижу тебя насквозь! – Глаза старца грозно сверкнули, но он поспешно взял себя в руки, вернув себе смиренный вид.

– И все же, при чем здесь Баба Яга? Это же сказочный персонаж.

– Религия – сказка со смыслом. Одни видят в ней назидательные начала и путь к истине жизни, что хорошо. Другие же – возможность управлять неучами, лишенными собственного разума.

– Что совсем нехорошо, – ввинтил я.

– Ты прав. Что же касается Бабы Яги, то она некогда считалась проводником душ в Царство мертвых. Разве ты не знал этого?

– Впервые слышу, – честно признался я.

– Калинов мост – дорога в Царство мертвых. Правил им Кощей Бессмертный, а охранял – трехглавый Змей Горыныч.

– Вы серьезно?

– Как нельзя более.

– Сильно смахивает на древнегреческую мифологию. Река Стикс, царство Аида, этот, как его… Херон… Нет, Харон, перевозящий души! И еще собака такая страшная, трехглавая, – Цербер.

– Ты прав, – согласился Петр. – Корни у них одни.

– А все же, кто вы на самом деле? – Меня так и подмывало протянуть руку и пощупать старика, натуральный он или нечто эфемерное.

– Щупать меня не надо. – Петр на всякий случай отстранился на шаг, звякнув тяжелыми медными ключами. – Я всего лишь скромный контроллер данного узла.

– Узла? Контроллер? – Я недоуменно воззрился на старика. Захотелось почесать макушку, которой у меня теперь не было. – Что еще за чушь?

– Видишь ли, Вениамин, это место – Его малая часть, – Старец сделал ударение на слове «его».

– Кого – его?

– Ты в самом деле настолько глуп или только прикидываешься? – Петр явно начинал выходить из себя.

– Но я действительно ни черта не понимаю, – развел я руками.

– Ты поаккуратнее здесь с выражениями, – нахмурился Петр и погрозил мне пальцем.