Неожиданно я почувствовал, как висящий на боку древний меч немного нагрелся.

– Там враги! – тут же предупредил я, – Скорее всего, те, кто вырезал деревню, решили добить оставшихся пиратов.

Отец лишь кивнул. Причин торопиться стало на одну больше. Если наши враги сцепились друг с другом, надо воспользоваться шансом. Меня накрыло облако чистоты: все стражники выпустили немного, выравнивая и очищая дорогу перед нами, чтобы кони смогли сохранить взятый темп. И немного больше. Костлявый держался наравне со всеми целую минуту, но потом начал отставать, и я последним увидел, что же нас ждет.

Два корабля с черными от масла и времени днищами были вытащены на берег и лежали на боках. Рядом с одним суетилась группа из десяти пиратов, обвязав его веревками и пытаясь по-сухому вытащить в море. Остальные сгрудились у импровизированной баррикады из бочек, старых досок и мертвых тел… Мертвых вокруг было очень много, причем сначала было непонятно, кто их убил, но потом мы увидели, как стая воронов разогналась и всей массой бросилась на пиратов. У меня даже на расстоянии побежали мурашки от странного гула, повисшего в воздухе. А вот пираты уже привыкли: пара рубак командовали, остальные держали строй и махали своими длинными широкими мечами, рассекая все, что попадалось им на пути.

Большинство воронов так и не смогли добраться до человеческой плоти, но все равно около десяти пиратов получили раны. Из троих кровь хлестала так, что сразу стало ясно – не жильцы.

– Как думаешь, эти птицы – просто звери скверны? – спросил шеф Хуан.

В этот момент одинокий ворон заметил наше появление, отделился от стаи и с протяжным воем, который просто не должна была издавать птичья глотка, спикировал на нас.

– Это точно звери скверны, – отец разрубил ворона на подлете. – Но точно не просто…

Я в этот момент смотрел на две покатившиеся по земле половинки. Вблизи эта тварь только походила на настоящего ворона. Большую половину ее тела составляли голые кости.

– Это нежить, – тихо выдохнул я. – Все! Слушайте! Это нежить – новое зло нашего мира. Чистота не сможет ее остановить: не замедлит, не парализует… Но вот если наполнить ей наши клинки, то и нежить не выдержит! Подохнет. И еще! – я вспомнил про поднявшегося на ноги волка. – Удары в тело ее только замедлят. Чтобы убить, надо поразить голову. Не вспороть глотку, не перерубить шею – именно разнести черепушку!

– Что ж, так мы и будем сражаться, – кивнул отец.

– Можно еще рубить крылья, а потом добивать их на земле, – предложил Хуан.

– Ты видел, как они быстро налетают? – отец покачал головой. – Тут либо будем сносить их с одного удара, либо эти твари начнут доставать тех, кто стоит рядом. Промазал – подставил брата по строю.

Взгляд стражников разом стал злым и жестким. Никто не собирался подставлять тех, с кем провел бок о бок половину жизни… Мы только успели спешиться и отправить коней подальше, как вороны в небе снова собрались в стаю и пошли вниз. Первый удар пришелся на пиратов, опять выбив десяток бойцов из строя, а потом уже разрозненные птичьи ряды налетели на нас.

Мне показалось, что мир вокруг разом почернел. Я махал мечом. Весенний стиль, движения с первого по третье, которые обычно используют для отражения стрел – для отражения ворон они тоже прекрасно подошли. Передо мной росла гора трупов с рассеченными головами, а потом раз, и все кончилось. Птицы пролетели сквозь строй и снова стали собираться в небе в одну большую стаю.

– А я ведь все равно попробовал остановить их чистотой, и ничего, – отец тяжело дышал. – Даже не заметили!