«Это не должно повториться тебе же во благо?»

Все звучит убого до мерзости.

Горечь привычно прокатывается по языку, глуша фантомный вкус сигарет во рту. Отголосок того вечера. Еще одна маленькая слабость, которая затягивает в себя пока не сдашься или не сдохнешь.

Увлеченные размышления прерывает звон упавшей ложки. Софья приседает ее поднять, собирая на себе все взгляды.

Идиотская короткая юбка.

Сколько раз говорил ей, что рабочее пространство не место для сексуализации. Но упрямая девчонка будто на зло мне каждый раз одевается все более вычурно.

Чертов цирк пора заканчивать.

– Итак, коллеги, вернемся к нашим баранам. Когда вы в последний раз открывали методичку по размещению POS-материалов?

Мой голос прокатывается по маленькому помещению, вмиг отрезвляя присутствующих и переключая их нервные взгляды на меня.

Софья в два счета заканчивает обход и незаметно исчезает из переговорки, пока я не вошел в раж.

Она знает, что сейчас полетят головы. И благоразумно предпочитает при этом не присутствовать.

Совещание меня выматывает.

Духота, двойная порция черного кофе и трижды мелькающая в перерывах короткая юбка – больше, чем я сегодня мог осилить. Разгоревшееся раздражение удалось слить на бестолковых мерчандайзеров. Но что делать с взведенной до выстрела в голову нервной системой – все еще не понятно.

Чертовски хочется снова курить, пить и… забыться. Как же это было кайфово. На один вечер снять все тормоза.

Адово колесо проснувшейся жажды закрутилось и забирает на себя весь фокус внимания. Так не вовремя. Работы и проблем – до хрена. А в голове одни только голые плечи и закрученные вокруг меня ноги.

– Забери, я сказала, свой веник. Сколько можно уже, а?

Усталый и раздраженный голос помощницы слышен издалека. В приемной разворачивается какая-то драма.

– Ну Соня, – почти хнычет мелкий пацан в знакомой фирменной куртке. Частый гость у нас.

Я прислоняюсь к стене и украдкой наблюдая за разыгравшейся сценой.

– Это было последнее китайское предупреждение, Виталик, – шипит Софья. Настоящая разъяренная кошка, даже волосы будто дыбом.

Охрененная.

И с миллионом факторов «запрещено».

Слишком молода, слишком хороша, слишком нужна.

– Я тебя предупреждала, что, если не отстанешь, я позвоню в вашу фирму? Предупреждала! – хватается за телефон.

– Ну что ты за коза такая! – бушует паренек.

А вот это уже за гранью. Отлепляюсь от стены с целью проучить мелкого паршивца, оттаскав за уши, но не успеваю. Пацаненку прилетает славная оплеуха.

Да такой силы, что кепка с головы слетает.

Моя девочка.

– Упертый, как баран, глухой, еще и слова подбирать не умеешь. Фу, Виталик, ты меня совсем разочаровал. Вали-ка ты отсюда, пока тебя выгоняю я, а не злой дядя сзади, – кивает головой на меня.

Значит, заметила.

Время вступить, хоть в защите она и не нуждается.

Паренек оборачивается и при виде меня слегка уменьшается в размере. Хотя куда уже меньше. Детский сад, ясельная группа. Хотя Софья не сильно далека от этой же возрастной группы. Я просто все время об этом забываю.

Мальчишка стаскивает с секретарской стойки цветы, которые притащил, и по стеночке продвигается на выход.

– И в фирму твою я позвоню! – кричит Софья ему в спину.

Обезоружен и уничтожен.

– Козел, – шипит себе под нос, принимаясь гневно раскидывать почту на столе.

Кошка, как есть.

– И часто такие сцены? – интересуюсь, останавливаясь у дверей в свой кабинет.

– К сожалению, частенько. Но я сейчас наберу эту курьерскую службу и избавлюсь от Балабола Виталика навсегда. Иначе мы начнем сотрудничать с другой фирмой, – гневно выплевывает, хватаясь за телефон, и быстро набирает номер по памяти.