— Не дальше, чем дом моего мужа.

— Но ваш муж нанял водителя, чтобы тот отвозил девочку в школу. Вы сможете обеспечить дочери личного водителя?

Андрей учил ни в коем случае не врать и не приукрашивать свое финансовое положение. Если ложь вскроется, будет только хуже.

— Нет, я не могу нанять дочери личного водителя. Но ведь ничто не мешает моему мужу и дальше оплачивать Кире услуги водителя. Просто он будет возить ребенка в школу не из дома Макара, а из моей квартиры. Какая разница? На автомобиле расстояние до школы одинаковое. Если Кира будет жить со мной, это же не значит, что отец не сможет помогать ей финансово. Я не запрещаю.

На любые вопросы про деньги и материальные блага Андрей велел отвечать именно так: проживание Киры со мной не мешает ее отцу продолжать обеспечивать дочь. Макар может и дальше оплачивать Кире услуги водителя, учебу в элитной школе, лечение в частных клиниках и отдых на зарубежных курортах. Я же не запрещаю мужу содержать ребёнка. Я лишь настаиваю на том, чтобы ребёнок постоянно проживал со мной. Вот и все.

Тетка из опеки задумчиво кивает, продолжая оглядывать квартиру. Ей, в общем-то, больше нечего мне возразить. Да, плохо, что у Киры не будет своей комнаты. Но не смертельно. Наличие собственной комнаты — не главный аргумент для суда.

— У вас квартира в ипотеку?

— Нет. У меня вообще нет кредитов и каких-либо долговых обязательств.

Вот тут я все-таки лгу. Я пожизненно должна Андрею.

— Вы недавно приобрели недвижимость?

— Да, после расставания с мужем.

— У вашего супруга условия проживания все-таки лучше. Есть бассейн, спортзал, библиотека.

— Я не возражаю против общения Киры с отцом. Она может ездить к нему в гости и купаться в бассейне, заниматься в спортзале, читать в библиотеке.

У представителя опеки больше нет вопросов. Андрей считает, что симпатия этой тетки на нашей стороне. Не знаю. Даже если и так, она этого не показывает.

— Мне все понятно, спасибо, — направляется к выходу.

Провожаю тетку и облегченно выдыхаю. Вроде справилась. По крайней мере на все вопросы отвечала именно так, как учил Андрей. Он, безусловно, первоклассный адвокат. Несмотря на наши сложные взаимоотношения, я очень горжусь Андреем и рада его успехам. Он и в институте был очень старательным, целеустремленным. Редко ходил на студенческие вечеринки. Все свободное время посвящал учебе и мне. Я всегда знала, что Андрей многого добьётся. Так и вышло.

Прогнав ностальгические мысли, еду к школе Киры, чтобы на этот раз проводить дочь взглядом от здания до машины. Потом направляюсь в свою детскую школу. Дел много, я пропадаю здесь целыми днями. Уже открылись два класса: по рисованию и по вышиванию. В каждом по семь детей. Не много, но скоро будет больше. Также в ближайшее время откроются классы по мозаике, вязанию, плетению бисером.

Я стараюсь сильно не прикипать к этому делу, думаю, Андрей закроет школу сразу после суда. Она ведь нужна, только чтобы показать наличие у меня дохода. И все равно в груди разливается тёплое щемящее чувство, когда переступаю порог. Позволяю себе на минутку помечтать, что это и правда мое дело, а не ширма для суда. Я все здесь делаю с любовью и максимальной отдачей. Сижу до самого позднего вечера и возвращаюсь к Андрею незадолго до его прихода.

Сегодня так же. Приезжаю в квартиру Андрея, когда его ещё нет. Обычно он возвращается в промежутке между девятью и десятью вечера. Начинаю готовить ужин, хотя знаю, что он не будет его есть. Готовлю для себя. Ну и ещё потому что мне неожиданно понравился этот процесс. Отвлекает от грустных мыслей.