— Хорошо, обещаю, что не буду его трогать, — ответил Дима.

— Хоть он и заслуживает, если честно. Он меня вообще ведь за человека не держит.

— Да придурок он, — заправил мне за ухо он прядь волос. — Как можно тебя обижать? Ты же как котёнок беззащитный…

Рука Димы так и застыла на моих волосах — одна из кос окончательно распустилась. Он смотрел прямо мне в лицо и смущал меня. Этот момент почему-то казался мне каким-то интимным...

Внезапно дверь открылась, и моё сердце в очередной раз словно провалилось куда-то в пятки. Дима невольно отдёрнул руку и отступил на шаг от меня. К нам вошёл третий — Питерский. Он встал напротив нас и переводил взгляд с меня на Диму. На Диме он остановил взгляд и смотрел на своего одноклассника предельно странно: недобро, исподлобья, сузив глаза.

Меня и успокоить никому уже нельзя? Питерский желает, чтобы я заливалась слезами вечно?

— Я не понял, Попов, — сказал Роман однокласснику. — Что мальчики делают в туалете для девочек?

Слово «мальчики» он выделил голосом особенно.

— Встречный вопрос, Питерский, — не остался в долгу Дима. — Я исправляю тут то, что натворил ты.

— Я шёл в туалет и услышал мужской голос из женского туалета, — ответил ему Роман. — И решил, что кто-то нарушает правила…

— Как и ты сейчас.

— Да, как и я, — согласился Питерский. Меня тут словно бы не было вообще.

— Поэтому мы оба отсюда выходим, — Рома указал длинной рукой ему на дверь.

Дима перевёл взгляд на меня.

— Всё нормально, — ответила я ему. — Вам действительно здесь не стоит находиться… Идите, я приду скоро. Косу только переплету…

— Ну, ладно, — неуклюже потоптался Попов на месте и вышел первым.

Роман пошёл следом, но вместо того, чтобы тоже выйти вдруг закрыл дверь на щеколду изнутри…

4.3.

Я обернулась на него и раскрыла глаза шире. Что происходит?

— Ты зачем закрыл дверь? — спросила я, кожей ощущая опасность, которая исходила от него. Будь я на самом деле котёнком, то обязательно уже бы выгнула спинку, вздыбила шерсть и вовсю бы шипела на подходящего ко мне слишком близко Романа.

— Эй! Придурок! Ты чего там закрылся? — затарабанил в дверь Дима. — Я щас позову на помощь.

Роман же устремился прямо на меня, заставляя с каждым своим шагом невольно отступать, а моё сердце — биться где-то в горле.

— Слышь, рыжая! — ухватил он меня за руку и больно сжал пальцы на моем запястье, когда нагнал меня у стены женского туалета. — У меня из-за тебя проблемы будут теперь.

— Из-за меня? — возмутилась я негромко, пытаясь освободить свою руку и отступая под натиском все дальше и дальше, пока не врезалась спиной в холодный кафель. Дальше отступать было некуда. — Ты сам ведь меня задеваешь.

— А ты… — навис он надо мной, каким-то диким взглядом впиваясь в моё лицо. — ...могла бы и не рыдать на весь класс, чтобы тебя потом все жалели. Алла передаст отцу, что я довёл до слез одну заучку!

— Но ты и правда меня обидел, — вжималась я в стену, пытаясь уберечь себя от его тепла и запаха, которые я ощущала так близко, что мое тело предательски начинало дрожать.

Питерский ровно секунду ещё вглядывался в мои глаза, затем скользнул взглядом по моим губам, отчего их внезапно закололо. Он неожиданно наклонился ниже. В голове невольно стали появляться дурацкие мысли, что он сейчас меня поцелует...

Я вздрогнула, когда кончик его носа коснулся моей макушки. Роман сжимал своими горячими пальцами мое запястье, а носом втягивал в себя запах моих волос.

Вдох-выдох. Вдох-выдох. Как дикий зверь какой-то, он словно наслаждался этим процессом.

Я же стояла и не дышала, словно замершая статуя. Меня просто парализовало, я не могла и двинуться с места.