– Это Оксана, – представляет она вторую девушку.

Стерва. Кожей чувствую еще до того, как она открывает рот. Хищная улыбка, взгляд, полный презрения.

– Тебе бы лучше не в доме, а в подвале полы мыть, – лениво бросает она. – Ближе к своим корням.

Я встречаю ее взгляд без страха. Вот уж кто мне сразу не по душе.

– Посмотрим, кто где окажется, – роняю спокойно.

Она прищуривается, будто оценивает меня заново.

В комнате снова становится тихо, но теперь эта тишина наэлектризована. Я чувствую, что каждая из них уже сделала свои выводы обо мне. Но я не собираюсь уходить.

Первая схватка началась. Но если они думают, что я так просто отступлю, то сильно ошибаются. День выживания начался.

Елизавета Петровна не тратит время на лишние разговоры. Она сразу ставит меня на место. Прежде чем отправить меня драить полы, она вытаскивает из шкафа что-то темное и аккуратно сложенное.

– Надень.

Я принимаю одежду, разворачиваю ее и замираю. Рабочая форма. Юбка, передник, строгая рубашка. Это что, шутка?

– Серьезно? – я поднимаю брови, сжимаю ткань в руках. – Может, еще колпак на голову?

Экономка поджимает губы.

– Так положено. И никак иначе.

Я хочу что-то сказать, но ловлю ее взгляд. Бесполезно. Эта женщина не знает компромиссов. Я скрываюсь за дверью ванной, натягиваю форму и смотрюсь в зеркало. Темно-синяя аккуратная, словно смирительная рубашка. Меня тошнит от этой картины. Я похожа на кого-то, кем никогда не хотела быть.

Но делать нечего. Плетусь за этой мегерой обратно в дом.

– Начнешь с гостиной. Протереть пыль, почистить зеркала – чтобы блестели, – указывает надзирательница. – Потом займешься обеденным залом. Весь паркет должен быть идеальным.

Она разворачивается, оставляя меня разбираться самой. Я пытаюсь понять, с чего начать, но тут появляется Анна.

– Я помогу, – говорит она, беря тряпку и ведро с водой. – Главное, не вздумай делать все сама. Здесь каждая зона на нескольких людях.

Я киваю, не привыкшая к такой поддержке. Она правда хочет помочь? Или просто делает вид, чтобы не усугублять мое положение?

– Спасибо, – бурчу я, но искренне.

Я принимаюсь за дело. В голове крутится злость на Марка, на этот дом, на эту форму. Все чужое. Все раздражает. Но выбора нет.

Спустя несколько часов напряженной работы за спиной раздается ленивый голос Оксаны.

– Смотри-ка, а ты неплохо держишься. Думала, свалишь через час. Хотя тебе тут не место.

Я стискиваю зубы, но ничего не говорю. Не сейчас.

Часы тянутся медленно. Руки быстро начинают гудеть от нагрузки, ноги ноют. Я меняю воду, ползу по полу с тряпкой, натираю поверхности. Это бесконечно. В какой-то момент Анна тихо шепчет:

– Привыкнешь.

Я лишь сжимаю губы. Не уверена.

На улице стремительно темнеет, я почти валюсь от усталости. На диван. Чертов мягкий, дорогой, удобный диван. Всего на минуту. Нужно дождаться Марка. Пусть признает, что я справилась.

Только он что-то не торопится возвращаться. Смотрю на часы – почти девять. Вот же гад какой. Отомстить решил? У него получилось.

– Что ты здесь делаешь?! – раздается резкий голос домомучительницы.

Я вскидываю голову. Елизавета Петровна. Глаза сверкают негодованием.

– Это не место для отдыха. Слуги не сидят в гостиной. Флигель для вас не просто так построен.

Я фыркаю и медленно встаю. Ну конечно.

– Расслабься, я не собиралась тут ночевать, – отзываюсь я, но делаю шаг в сторону выхода.

Именно в этот момент дверь открывается. Я сталкиваюсь взглядом с Марком. Он стоит в проходе, смотрит на меня. Усмешка на губах.

– Как день прошел? – спрашивает он, слегка склонив голову.