Но она не шла. Я читала авторский текст, совершенно не вникая ни в смысл написанного, ни в ошибки. Так что несколько раз мне приходилось возвращаться на несколько страниц назад.

И ту работу, которую я обычно делаю за пару часов, я растянула до самого вечера. А потом вернулась к корпоративному сценарию. Удивительно, но, видимо, мой организм смирился с неизбежным, и сегодня заучивание проходило легче. Я даже втянулась и получала странное удовольствие.

На следующий день я поехала в издательство. И на собрание по случаю корпоратива пришла в первых рядах. Лидия Сергеевна, расточая улыбки, что-то щебетала по поводу банкета и развлекательной программы. Все слушали старательно внимательно, а ещё косились на меня. Потому что знали, кем меня назначили на вечер корпоратива.

Чем ближе становился этот день, тем сильнее я начинала нервничать. Ещё костюм этот дурацкий! Непозволительно короткое голубое платье из дешёвой синтетики с искусственным мехом. И шапочка. Мне предлагали ещё белый парик с косами, но я категорично заявила, что в этом году Снегурочка будет русой. Длина моих волос и косы заплести позволяла.

Мне оставалось подобрать обувь. А ещё я решила купить плотные колготки. Под такое платье придётся. Вот он – ещё один удар по моему бюджету.

С обувью я определилась, вспомнив про найденные валенки на антресоли, ну идеально же для самой зимней героини русских сказок! А за колготками я отправилась в магазин. Купила самые плотные, которые нашла, да белого цвета.

И вот настал день корпоратива. Одеваться мне помогала автор сценария, Юлия Владимировна, заодно прогоняя меня по тексту, а затем Ксения Викторовна принялась рисовать мне лицо… Ну, все люди это макияжем называют. А для меня с детства это все – краска. То, что было под запретом.

Тётка нам категорично запрещала краситься. Мол, порядочные девушки не должны этого делать, только естественную красоту портить. И это, пожалуй, был тот самый редкий случай, когда я, в отличие от сестры, была с тетей согласна. Да и не умела я, даже ресницы без слез накрасить не могла.

Однако увидев то, что сделала с моим лицом Ксения Викторовна, я пораженно открыла рот и несколько минут чуть ли не с восхищением изучала свое лицо. Другая я. Совсем. На себя не похожа. Причём я была уверена, что мне сейчас румяна на пол-лица сделают, ресницы как опахало, губы как свисток. Но нет. Все не так гипертрофировано. Но заметно. И красиво.

– Ну, с богом, – пробубнила я себе под нос и вышла к ожидающим праздничного представления сотрудникам.

Мероприятие проходило в столовой, столы там поставили буквой "П" для нашего с Морозом удобства, ёлку ещё притащили, искусственную и невысокую, и мы с Павлом Игоревичем возле неё и начали.

Я, старательно и широко улыбаясь, приступила к озвучивание сценария, пока мой Дед Мороз молча стоял рядом, опираясь на посох, украшенный мишурой. Коллеги сперва слушали меня внимательно и вроде бы заинтересованно. Пока крепкие и не очень горячительные напитки не полились в граненые стаканы.

Интерес ко мне и к Павлу Игоревичу начал угасать, и я, признаться, была этому даже рада. Потому что я жутко неудобно и неуютно чувствовала себя, когда на меня смотрело столько пар глаз. И это, пожалуй, моё первое такое долгое выступление на публику.

Наконец я дала бразды правления Деду Морозу, он провел первый конкурс, и дальше мы проводили их по очереди, в нашем сценарии было прописано, кто из сотрудников в каком участвует. Как я поняла, список участников составлялся не просто так, а исходя из физических и интеллектуальных возможностей коллег. Да и не все из присутствующих поучаствовали, видимо, были те, кто этого совершенно не хотел.