- Голубец. Приставал?

- Да нет…

Чёрт, Ханов, перестань. Ты одно недоумение у неё вызываешь. Собственно, как и у себя. Зачем мне это вообще? Всё, больше не твой зверёк. Пусти с миром. Тебе на неё вновь охотиться. Возможно.

- А что? – щурится.

- Ничего, - хмыкаю. – У вас тесные отношения.

- Нет! Он мой учитель. Готовит к олимпиаде. Я же в химии разбираюсь.

Да, шарит.

Ладно, не буду.

Пока только сжимаю кулаки.

- Зачем ты хотел, чтобы я пришла? – вдруг произносит.

Да просто. Но вслух говорю совсем другое:

- Шарф отдать.

Беру со стула её вещицу. Вручаю ей. Она, кажись, про него вообще забыла, раз смотрит с удивлением.

- Спасибо, - кивает, принимая его. – Но мог отдать и завтра.

- Ладно. Иди. Учитель ждёт, – быстро обрубаю тему.

Какое мне вообще до неё дело?

Отворачиваюсь к окну, хватаю зарядку от телефона. Думаю, что Птичка ушла, но нет. Слышу её голос и сжимаю в пальцах зарядку. Из-за её вопроса.

- Слушай… А ты не слышал ничего об охотниках у нас в школе?

Откашливаюсь.

- Чего? Что ты сказала?

- Про охотников, - вот так запросто отвечает она. – Игра, наверное, какая-то. Я не знаю…

- А чего спрашиваешь тогда? – недовольно бурчу я. Что-то мне совсем не хочется рассказывать ей. – Откуда ты узнала? А?

Ступаю к ней, не сводя взгляда с ее лица.

- Да так… - отвечает неопределенно.

- Что значит «так»? Птичка, ты мне врать собралась, что ли? – беру ее за плечи. – Кто тебе про охотников сказал?

- Пусти, Тимур! – называет меня непривычно по имени, но сейчас не до этих сантиментов.

- Кто? – строго рычу я, хмуря брови.

Сильнее сжимаю пальцы на ее плечах. Но она продолжает рыпаться.

- Баринов! – выпаливает вдруг.

Чего?! Барин?! Какого…?!

- Да пусти ты! – она, все-таки, вырывается и отступает на шаг.

Так, ладно, надо успокоиться. Иначе ведь не расскажет.

- Ну, все, Птичка, все, тихо, - стараюсь улыбнуться. – Что случилось? Расскажи мне. Что сказал этот придурок?

А у самого сердце колотится. А что, если Барин рассказал ей все? С него станется. Хотя… думаю, тогда она вела бы себя иначе. Но что же произошло?

Смотрю на Птичку, она опускает и отводит взгляд в сторону. Начинает кусать губы. Тоже думает? Сказать или нет?

Я на грани. Терпение того и гляди кончится и тогда я буду вытряхивать из нее нужную информацию.

- Он сказал, что охотник и что он поймал меня, - неожиданно выдает Птичка и зажмуривается. Полностью отворачивается от меня к стене.

Вот урод! Барин! Черт! ну, погоди! Сегодня вечером поговорим! Он поймал ее! не зря мне его взгляд на Птичку не понравился! Тварь!

Инстинктивно сжимаю кулаки.

- Так, - произношу и стараюсь говорить как можно спокойнее. – Что еще?

- Ничего, - она резко открывает глаза и, как мне кажется, зло смотрит на меня. Почему? Все-таки, не все мне договаривает. Что-то скрывает! Я чувствую это! Чувствую!

- Птичка…

- Мне пора, - гордо задирает подбородок. – Меня Олег Дмитриевич ждет.

Этот еще индюк! Да откуда они все повылазили?! Придурки!

- Ладно, - киваю я. – Вечером поговорим. Когда в общагу вернусь.

- О чем, Тимур?

- Мы не договорили, Птичка. Я же вижу, что ты что-то скрываешь, - недовольно поджимает губы. Ну точно! Я прав! Я всегда прав! – Иди. Пока. А то Голубец опять притащится.

Птичка берется за ручку двери.

- Постой! – окликаю ее и она оборачивается. – Голубец давно… - осекаюсь. Нет, не стоит пока Хан. Не сейчас. – Ладно, иди, - хмуро добавляю вслух и прыгаю на кровать. Отворачиваюсь к стенке. Пусть понимает, что поступает неправильно.

Весь день я с нетерпением жду, когда же меня выпишут. Но врач приходит только вечером.

Бегом сбегаю по ступенькам и сажусь в отцовскую машину, которую он прислал с водителем, чтобы меня отвезли в общагу.